В действительности, меня к этому обязали (Смех). Я никому ничего не обещал и вдруг слышу здесь, что в этот славный день и все такое я выступлю перед вами, таким образом у меня не было другого выхода. Принять приглашение присутствовать на торжественном акте не означает, что необходимо произносить речь. Действительно, в эти дни я произнес не одну речь, и все вместе они составляют немало часов; я даже в долгу перед прессой, поскольку мне надо проверить все эти материалы, и потому у меня не было такого намерения.

Мне сказали, что сегодня выпуск студентов-медиков, стоматологов, медицинских сестер с высшим образованием и группы технологов, они устраивают торжественный акт и приглашают меня присутствовать. Поэтому я часто не присутствую, ведь за приглашением следует требование выступить с речью; но на этот раз речи не будет, просто если я вышел сюда, то лишь затем, чтобы приветствовать вас, сказать вам, что действительно на этот раз у меня была особая причина, чтобы принять приглашение, даже рискуя тем, что меня силой затащат на трибуну.

Я ясно отдаю себе отчет в том, что вы представляете собой выпуск, который учился в чрезвычайно трудный период жизни страны.

Я также понимаю, какую благородную и целенаправленную специальность вы получили или, лучше сказать, специальность, учиться которой вы начинаете, потому что именно сейчас вы по-настоящему начнете учиться медицине; остальное можно усвоить даже из учебников, хотя конечно вы работали в больницах, и этот опыт достоин того, чтобы его принимать во внимание.

Кроме того, я учитываю и третье обстоятельство, и это то, что мы живем в один из самых славных для кубинской медицины периодов, и я говорю это с полным основанием, я говорю это потому, что абсолютно убежден в этом.

Есть некоторые элементы, которые любого заставят задуматься. Дотрес сказал, что сегодня по всей стране заканчивают учебу в наших медицинских институтах и на наших медицинских факультетах 2 390 врачей и 200 стоматологов. Но также чуть более 2 100 медицинских сестер и братьев. Это огромный шаг вперед. Во многих случаях я встречался со студентами, получавшими дипломы врачей и стоматологов, но еще никогда я не обладал привилегией видеть такой выпуск, это следствие идей, лежавших в основе развития наших медицинских факультетов и подготовки наших работников здравоохранения. Прежде из высших учебных заведений выходили только врачи и стоматологи; теперь, кроме того, из них выходит также средний медицинский персонал, и уже тысячами, их 2 118 человек. Можно говорить о тысячах: две тысячи - это уже множественное число, и дополнительные 118 - это часть другой тысячи, так что мы можем сказать тысячами, а также первые технологи, 18 человек, это немного, но тоже уже что-то значит. Это качественный скачок.

В начале Революции учиться на медицинских сестер начинали после девятого класса, некоторые девушки были такими молоденькими, что приходили в больницы с куклами; а те, кто готовился в учителя, начинали учиться после шестого класса, это потом, через несколько лет, как одни, так и другие стали начинать учебу после 12-го класса. Был сделан еще один шаг вперед, чтобы они получали высшее образование.

Одно время у нас поступало на медицинские факультеты около 6 000 студентов в год. По мере того, как, естественно, число студентов сокращалось, оставались лишние мощности. Кое-кто говорил: что мы будем делать с этими мощностями на 21 медицинском факультете? Нам они нужны для многого: для подготовки медицинских сестер и братьев с высшим образованием, для обучения техников сферы здравоохранения, также для курсов последипломного обучения, на которых повышали квалификацию врачи и стоматологи. Эти мощности никогда не будут лишними, и это были мощности для не менее 1 500 студентов каждая - так они были задуманы; кроме того, в их числе факультет базовых наук в столице, который был рассчитан на 2 500 студентов. Эти мощности существовали и сохранялись, и мы очень хорошо воспользовались ими в эти трудные времена.

У нас были преподаватели. Не был уволен ни один преподаватель медицинского факультета, хотя его заработная плата была скромной вследствие условий материального порядка, в которых нам пришлось жить в эти годы, и никогда не было ни единого выпускника, у которого не было бы места работы.

В действительности, медицинский персонал и мы, революционеры, работаем не за деньги. Мы нуждаемся в них, да, и понимаем это; и наша страна упорно сражалась в условиях блокады, чтобы развивать экономику, пока мы не испытали жестокий удар - исчезновение социалистического лагеря, что стало испытанием для всей нашей выдержки и всего нашего патриотизма, нашего революционного духа, чтобы далее следовать в одиночку, испытывать двойную блокаду и достичь нынешнего дня, когда экономика начала восстанавливаться, понемногу, но восстанавливаться.

В этом году экономика Латинской Америки в целом с ее неолиберализмом возможно даже не вырастет, а если вырастет, это будет на 1%, или начнется спад. Такова реальность. У них есть все кредиты, всякая помощь, и так далее; это не наш случай.

Я говорил, что мы, революционеры, работаем не за деньги, есть в жизни другие вещи, гораздо более ценные, чем деньги, и есть вещи, которых не купить ни за какие деньги. У нас нет большого финансового капитала, но у нас есть большой человеческий капитал, и вы составляете важную часть этого большого человеческого капитала, которым обладает сегодня наша страна.

Я подытоживаю многие идеи, многие усилия, которые сегодня, в этом году, накануне 2000 года, воплощаются в то, что у нас есть, и особенно в то, что у нас может быть. У нас есть огромный контингент врачей, очень молодых, очень свежих, у которых будет все больше и больше знаний.

Качество, или успехи медицины, или медицинская мощь страны измеряется не только числом врачей, но и тем, как сформировались эти врачи, в каком духе они сформировались, и кроме того, их знаниями.

Я осмелюсь сказать: сомнительно, чтобы в других странах этот потенциал был таким же большим и таким же подготовленным, как наш, хотя там тоже есть хорошие врачи, но огромное большинство занимается частной медицинской практикой или сочетают государственную медицину с частной.

У нас не так, мы с самого начала, и не в силу закона, а в силу обязательства, взятого на себя студентами, отказались от частной медицинской практики. Остались некоторые частные врачи, выпущенные еще до Революции, не знаю, сколько, быть может 30 или 40.

Хорошо, товарищ Дотрес сказал, что у нас уже больше 65 000 врачей. Смотрите, как интересно: в конце прошлого года, когда произошло два больших стихийных бедствия, мы предложили помощь народам Центральной Америки и Карибского бассейна - в этом случае, например, Гаити, - выдвинув программу врачебной помощи, и только Центральной Америке мы предложили до 2 000 врачей. Это было независимо от того, что мы предложили Гаити. Вы помните, как откликнулись врачи, техники здравоохранения и медицинские сестры; можно сказать, они откликнулись в массовой форме, и хорошо, любой мог бы сказать: страна останется без врачей. Нет, без врачей страна не останется.

В конце 1999 года уже исполнится год с момента этого предложения, и сейчас, как сказал Дотрес, 1 202 сотрудника здравоохранения работает за границей. Мы говорим сотрудника, потому что не все они врачи. Мы предложили до 2 000 врачей Центральной Америке и определенное число Гаити, столько, сколько им нужно, чтобы сократить детскую смертность в первый год до 50, а потом до 30, так как в тот момент она составляла в этой стране примерно 130 в возрасте до пяти лет на каждую 1000 родившихся живыми. Мы знаем, как это делается, это очень недорого, это очень дешево, иногда стоит несколько центов спасти жизнь ребенка.

В программе здравоохранения самое дорогое - это врач, решающее и основное - это врач, самое дешевое - это медикаменты. Мы воззвали к сознательности стран, у которых есть больше ресурсов, чтобы спасти десятки тысяч жизней, сотни тысяч жизней в этом полушарии и даже в других частях света, скажем, в Африке, если они поставят средства для покупки медикаментов.

Хорошо, из этих 1 202 сотрудников сферы здравоохранения около 900 человек - врачи. В этих бригадах, кроме врачей, есть иногда также техник, который занимается силовой подстанцией или другим вспомогательным оборудованием; не только медицинские сестры и техники сферы здравоохранения, но даже механики, которые оказывают определенные услуги, занимаются всем и все налаживают. То есть в рамках этой программы, потому что сейчас она расширяется, до конца года у нас будет около 1 500 врачей, а не всего сотрудников.

Часто мы предлагаем странам, где они работают, приставить к врачу одного-двух молодых людей по меньшей мере с шестиклассным образованием, дать какой-нибудь материал или учебник для среднего медицинского персонала, и там врач сможет на практике создать вспомогательный персонал здравоохранения, средний медицинский персонал. Конечно же, они не могут надеяться открыть за несколько лет достаточно медицинских училищ высокого уровня, чтобы располагать всем персоналом, хорошо подготовленным персоналом, который им нужен; но на практике врач или сами медицинские сестры, если там они есть, могут помочь, хотя во многих из этих отдаленных мест врач - мужчина или женщина - работает один и может опираться на молодых людей данной страны, с определенным образовательным уровнем, он может подготовить этих молодых людей. Они становятся даже преподавателями, готовящими средний медицинский персонал и сотрудников сферы здравоохранения. Поэтому в целом мы говорим о числе врачей, поскольку страна обычно содействует, поставляя вспомогательный персонал.

Предполагая, что к концу года в рамках указанной программы за границей будет работать 1 500 врачей, прямо сейчас в медицинские учреждения страны приходят 2 390 новых врачей, и так оно и будет. Сколько бы врачей мы ни направили в рамках этих программ сотрудничества, я уверен, что мы выпустим больше. Если в какой-то момент пробудится сознательность, если сотрудничество станет более интенсивным, может быть, мы в какой-то год пошлем больше, чем выпустим; но потенциал огромен, мы сказали это одной фразой: если из каждых трех врачей, имеющихся на Кубе, один поедет для оказания помощи за границу, Куба по-прежнему будет оставаться страной с самым высоким показателем врачей на душу населения среди всех стран мира.

Мы уже включили в эту программу Африку.

В некоторых местах Латинской Америки возникают определенные трудности, раздаются протесты отдельных медицинских организаций, которые чувствуют себя ущемленными присутствием кубинских врачей, и действительно, мы не предлагаем, чтобы кубинские врачи работали в столицах или других городах; мы предлагаем направлять кубинских врачей в те места, где нет абсолютно ни одного врача и куда не едет ни один врач этой страны, где он никого не может ущемить, и только в виде исключения, если речь идет о специалисте, которым страна не располагает, мы соглашаемся, чтобы отдельные врачи ехали в города. Таково направление, которому мы следуем.

Я привожу вам эти цифры на случай, если кто-то спросит, не останемся ли мы без врачей. Мы никогда не останемся без врачей, поскольку у нас есть колоссальный потенциал, огромный человеческий капитал в области медицины, и самое важное из всего - это его качества и знания.

И это не слова. Анализ поведения этих 1 200 сотрудников сферы здравоохранения в самых трудных местах действительно вызывает восхищение. Уважение, восхищение, симпатию, любовь, которую к ним испытывают, невозможно описать. Во многих местах они делают операции, которых там никогда не видели, вызывая изумление, настоящее изумление; а это простые операции, которые делаются в нашей стране. Например, есть иные люди с деформацией лиц, и врачи приводят их в норму.

Были решены некоторые важные проблемы человеческого свойства, я не буду повторять, кое-что из этого опубликовано в прессе, и огромна та любовь, какой население этих братских стран отвечает на работу наших врачей, думаю, что это является для них большим стимулом в выполнении их задач.

Я уже говорил несколько раз, что если кубинскому врачу сказать, что есть два места, и в одном из них труднее, чем в другом, он предпочтет поехать туда, где труднее.

Вдобавок вызывает восхищение тот факт, что многие из этих врачей, находящихся в отдаленных местах, где нет электричества, где водятся комары, насекомые, ядовитые змеи, много чего - к счастью, у нас не было ни одного несчастного случая, - многие из этих врачей - женщины, и это вызывает восхищение, удивление, уважение. И наши врачи едут в любое место, будь то на ближайший остров или на далекий континент. Нет, никогда не было, чтобы нам не хватило хоть одного врача; за несколько часов организуются бригады, когда необходимо использовать самолет, летящий в ту страну, которая попросила у нас определенное число врачей.

Я должен действительно сказать, что мы - говорю мы, все мы - испытываем гордость, я искренне испытываю особую гордость за то, что делают наши врачи, потому что этим измеряются ценности, созданные нашей Революцией, независимо от плохих примеров, которые дают некоторые граждане, и независимо от тех, кто дает себя увлечь или прислушивается к пению сирен общества потребления, не имея ничего ни в груди, ни в голове.

Я постоянно наблюдаю, что делают наши соотечественники - как сражаясь там на труднейших соревнованиях во враждебной среде, так и отправляясь в массовом порядке оказывать эту помощь, о которой мы говорим. Уже давно нашим врачам не предоставлялась возможность испытать себя. Некоторые работали за границей, по контрактам. Об этом нигде не сообщается - когда врачи работают по контрактам в какой-либо стране третьего мира; быть может, иные даже думают, что нам оказывают услугу, нанимая какого-либо врача.

Человеческое воздействие, воздействие солидарности, влияние, которое в сфере здравоохранения имеет присутствие врачей, едущих туда работать бесплатно в рамках таких программ, как те, которые мы осуществляем в странах Центральной Америки, Гаити и в некоторых странах Африки, очень велико; только один из них оказывает больше воздействия, чем 100 врачей, работающих по контракту, хотя последние также выполняют свою работу самоотверженно, и по причинам солидарности наша страна предлагает их услуги по гораздо более низкой цене, чем услуги врачей из богатых стран. Верно то, что врачи, работающие по контрактам, вносят некоторые средства в нашу собственную сферу здравоохранения; но это ничто по сравнению с расходами страны на здравоохранение, с общими расходами на здравоохранение в валюте, с расходами на медицинские факультеты, это ничто, это только очень малая часть.

Наша миссия гораздо более возвышенная, чем собрать несколько долларов. Наша миссия состоит в том, чтобы создать учение о здоровье человека, показать пример того, что можно сделать в этой области, которая, разумеется, является самой чувствительной для любого человека в мире. У врача в руках жизнь и здоровье людей.

Другие профессии очень благородны, очень, очень, например, сама профессия учителя; конечно, без них и без той первоочередности, которая предоставлялась делу образования, у нас не было бы сегодня десятков и десятков тысяч врачей, которые у нас есть. Это исключительная профессия; я ставлю обе в число самых первых, но я вижу, что профессия врача, поскольку она имеет отношение к здоровью и жизни, - это нечто, что ценит любой человек даже больше, чем знания, даже больше, чем образование.

Я не разделяю их, я не поставил бы одну выше другой. Я просто говорю о том, как реагируют люди. Есть семьи, которые не очень хотят посылать своих детей в школу, или не делают этого в силу необходимости, потому что должны посылать их работать, или потому, что дети должны помогать им выжить, или у детей нет ни одежды, ни обуви; но я не знаю ни одной семьи, которая не послала бы своего ребенка к врачу, даже если надо пройти пешком огромные расстояния, как это было в наших горах и в наших долинах до Революции, чтобы найти врача, если они думают, что жизнь ребенка в опасности или что его здоровье под серьезной угрозой.

Услуги здравоохранения не знают исключений, все нуждаются в них, и для людей это решающие, драматические моменты. Драматично, что есть неграмотный ребенок или молодой человек; но еще более драматично, когда ребенок умирает, потому что ему не оказана медицинская помощь, или когда человек - ребенок, молодой человек или старик - умирает, потому что ему ее не оказали. Поэтому, я думаю, считается такой благородной, так высоко ценится профессия врача, и поэтому чувствуешь отвращение, когда торгуют этой профессией.

В спорте вы знаете, что происходит. Вы знаете, что у нас есть спортсмены, которые на рынке спорта стоят миллионы. И если бывает, что кое-кто поддастся и продаст свою душу за деньги, как Иуда - чтобы взять библейский пример, - надо видеть, что, с другой стороны, большое число, чрезвычайно большое число наших спортсменов живет скромно и с несравненным достоинством, полное любви к своей родине и к своему народу, презирает любые деньги, какие им бы ни предложили.

Наши врачи не торгуют услугами здравоохранения. Они получают то, что им надо для жизни, и я думаю, что с каждым годом они будут получать больше, по мере того, как мы будем восстанавливаться, и по мере того, как мы будем двигаться вперед.

Но я говорил вам, что чувствуешь отвращение, когда медицинские услуги превращаются в товар, и это происходит не только в странах третьего мира, но и в странах столь сверхразвитых как европейские. Я разговаривал с министрами или с бывшими министрами здравоохранения, которые приезжали сюда, которые когда-то безуспешно пытались отменить привилегии врачей, работающих в государственных больницах, куда они могут приводить частных пациентов, и они рассказывали мне, что иногда гражданин, который, нуждаясь в операции, в обычном порядке обращался в больницу, мог ждать два месяца, три месяца или более, чтобы его прооперировали по причине какой-либо болезни, и наоборот, платных пациентов через пять или через десять дней клали в больницу и оперировали.

Частная медицина предоставляет привилегии тем, у кого есть деньги, в ущерб тем, у кого их нет, и не может быть ничего более бесчеловечного, чем это. Невероятно, что богатые общества, где происходит это и множество других подобных вещей, говорят о правах человека, говорят о гуманности, когда сама система является самым бесчеловечным, что только существует, самым эгоистичным, самым индивидуалистическим, самым отчуждающим.

Мы гордимся нашей медициной. Мы всегда будем верить в честность наших врачей. В то, что ни один из них никогда не поддастся соблазну предоставить преимущество пациенту, потому что тот сделает ему подарок. Не надо отвергать подарок, который хотят сделать врачу в знак признательности; но что кубинский врач никогда не может - это дискриминировать какого-либо гражданина нашей страны, потому что у того нет возможности сделать этот подарок или нет привычки делать подарки.

Пусть в рядах наших работников здравоохранения никогда не будет места коррупции или подкупу.

Я знаю, что есть европейские страны - не хочу называть ни одной, - где министру здравоохранения пришлось уйти в отставку, потому что он хотел покончить с чрезмерными привилегиями тех, кто занимался частной медицинской практикой.

Это почти повсеместно распространенная привычка, когда врачи определенное количество часов отдают государственной медицине, а остальное время - частной медицинской практике. Это так. И очень гуманно, что мы преодолели этот этап благодаря врачам, воспитанным Революцией.

Но почему эти кубинские врачи выполняют там такие благородные и иногда героические гуманные миссии? Я сказал: "Сфера здравоохранения проходит испытание". Как они ответят на такой призыв? Я верил в то, что они откликнутся массово. Я верил в поведение этих врачей, и сегодня мы действительно поражены, восхищены тем, что они делают. Мы даже стараемся, чтобы у них было по крайней мере радио на батарейках там, где они работают в одиночестве; чтобы они слушали программы на средних волнах, в зависимости от расстояния, или на коротких волнах, чтобы до них доходили вести с родины, вести от родных.

Мы вложили средства в приобретение телевизионных камер, магнитофонов и других необходимых средств; затратили определенные суммы на билеты, чтобы бригады наших журналистов могли посетить места, где работают эти врачи, рассказать в нашей стране о совершаемых ими подвигах, и чтобы они сами получили вести о своих семьях, и, в свою очередь, семьи могли не только услышать по радио их голос, но даже увидеть по телевизору лицо матери, или сестры, или дочери, или мужа, или отца, или брата, или сына, или жены того, кто работает за рубежом, и наоборот. Иногда трогательно видеть диалоги между членами семьи, или когда собирается группа тех врачей посмотреть привезенные журналистом из их провинции кадры, на которых появляются их родственники. Мы стараемся все более повышать внимание к этим врачам. Но их поведение действительно удивительно. Они воспитаны так, как воспитываетесь вы, в свете этих ценностей, с этими концепциями.

Я уже знаю, что здесь быть видным, выдающимся студентом значит, прежде всего, отправиться в самые отдаленные горы страны. В эти места не посылают только что окончивших врачей, не принимая во внимание их академические результаты.

В эти отдаленные места едут те, у кого самые лучшие отметки. Это здоровый обычай, и возможно, что затем им дадут другие задания, да, даже более похвальные и в более отдаленных местах. Так награждают в нашей стране за хорошие отметки: заданиями, которые требуют еще больших усилий и большей самоотверженности; так награждают самых выдающихся студентов. Потом они еще больше блистают на протяжении своей жизни. Это прекрасная традиция, которую всегда следует поддерживать.

Я абсолютно уверен, и говорил это далеко не раз и далеко не в одном месте, что если бы Соединенные Штаты - страна невероятно богатая, в которой 270 миллионов жителей, - задались целью найти 2 000 врачей-добровольцев, чтобы послать их в Центральную Америку работать в местах, куда с удовольствием едут наши врачи, они не соберут 2 000 врачей. Я не знаю, соберут ли они действительно 1 000 врачей-добровольцев для выполнения этой задачи. И если им платят до 100 000 долларов в год, я не уверен, добьются ли они того, чтобы врачи отправились в эти места за 100 000 долларов или за любые деньги. Это правда.

Существует огромная разница между тем, как воспитывают людей в тех эгоистических и индивидуалистических обществах, и тем, как воспитывают молодых людей при такой системе, как наша. И плоды этого налицо. Я спрашиваю, может ли кто-то оспорить это, как я могу спросить, имеет ли какая-либо страна, какой бы богатой она ни была, такой показатель врачей на душу населения, как у нас. Наши врачи находятся во всех уголках страны, и этого нет ни в одной стране мира.

Я спрашиваю, как это возможно, чтобы страна третьего мира, и кроме того, живущая в условиях суровейшей экономической блокады, могла иметь показатели детской смертности меньше, чем в Соединенных Штатах. Надо спросить себя, как это возможно; как это было бы возможно без нашей системы; как это было бы возможно при этом мерзком капитализме, который существовал в неоколонии, какой мы были с начала века до 1959 года. В этом наши деяния и во многих других областях: в образовании, в развитии физических способностей и спорта, в культуре, в интеллектуальной сфере и в формировании квалифицированного персонала и специалистов.

Я уверен, что сегодня у нас число специалистов с высшим образованием выше, чем число тех, у кого к победе Революции было восьмилетнее образование. Подсчитайте и увидите, прав я или нет, потому что у нас более 600 000 выпускников высших учебных заведений. Это цифра, которая была мне известна. Это так.

Вам выпало на долю жить в период самопожертвования, но притом действительно участвуя в одном из самых славных деяний, которые имел возможность осуществить какой-либо народ: в создании учения о здоровье человека, которое мы разрабатываем и которое хотим распространить.

Еще одна новость на этом сегодняшнем выпускном акте - это присутствие 150 студентов из Латиноамериканского медицинского института, в котором сейчас 1 600 студентов, а в дальнейшем будет 3 300. В начале будущего года начнут приезжать новые студенты для прохождения курса домедицинской подготовки, потому что их нужно подготовить и довести до единого уровня, поскольку они прибыли из разных учебных заведений с разным уровнем образования, а обучение медицине сложное, очень сложное!

Мы знаем, с какими трудностями сталкиваются студенты при изучении биохимии, биологии, анатомии и других сложных предметов. Самыми трудными являются первые два года, когда проходят базовые науки, поэтому мы попросили, чтобы они приехали на пять-шесть месяцев раньше. Для учащихся из Центральной Америки это проще, потому что занятия у них заканчиваются несколькими месяцами раньше, чем на Кубе, и потом начинаются каникулы; в других странах нашего полушария это так же, как на Кубе. В Центральной Америке это связано с периодом дождей и традицией; в Южной Америке сроки тоже должны быть иными, у них зима, когда у нас в тропиках лето. С другой стороны, не во всех странах одинаковый уровень среднего образования. Есть различия даже между разными районами одной страны.

Здесь у нас студенты со всей Латинской Америки, недостает только двух-трех стран, но надеюсь, что в дальнейшем они тоже будут в этом институте.

Мы в первую очередь охватили страны, где больше крестьянского населения, где больше индейцев или бедняков, скажем, такие страны, как Боливия или Парагвай, откуда уже приехал ряд студентов на полное обеспечение, – и их число возрастает, – или Перу, Эквадор, помимо Центральной Америки и Гаити, с которых началась эта программа.

Ректор мне сказал, что когда говорят о студентах Латиноамериканского медицинского института, то всегда забывают об институте в Сантьяго-де-Куба, а там есть небольшой институт, копия этого, где учится уже 120 студентов из Гаити.

Кстати, мне сказали, что у студентов, прибывших из этой страны, хороший уровень школьного образования, но, естественно, им надо выучить язык. Мы думаем, что нам делать, это следует обсудить с ними; поскольку их отбирают годом раньше, в зависимости от момента, когда кончается учебный год, то мы могли бы отправить туда преподавателей, чтобы учить их испанскому языку, и таким образом мы выиграли бы это время ожидания, с тем чтобы приехав сюда, они уже знали испанский язык и не теряли время в медицинском институте на его изучение. В Сантьяго-де-Куба уже есть ряд студентов из Гаити.

В Гаити у нас 379 сотрудников здравоохранения, и возможно, что в ближайшие месяцы эта цифра значительно вырастет. В настоящее время около четырех с половиной миллионов человек получают медицинскую помощь силами наших бригад. Они не смогли уехать в отдаленные районы, потому что во многих селениях были кое-какие медицинские учреждения без единого врача, и туда надо было отправиться в первую очередь, а несколько человек поехало в столицу, потому что там на весь город с двумя миллионами жителей имеется единственная больница, она не больше больницы «Каликсто Гарсиа», речь идет о клинической больнице. Туда попросили прислать около 35 специалистов, потому что своих у них было недостаточно.

Там есть очень хорошие врачи – нам говорили об этом наши товарищи, - хорошо подготовленные, с современной медицинской литературой и всем прочим, но многие их врачи эмигрировали и в настоящее время находятся, главным образом, в Соединенных Штатах и в Канаде.

В этой стране отдача врача намного больше, чем в других странах Карибского бассейна или Латинской Америки, потому что там детская смертность в два раза выше, потенциал жизней, которые можно спасти и которые могут спасти наши врачи, в два раза выше.

В Африке есть страны, где потенциал жизней, которые можно спасти, на одного врача, еще много выше, вдвое выше, чем на Гаити. Есть страны, где показатель детской смертности составляет 213 на каждую 1 000 родившихся живыми; более чем в одной стране этот показатель превышает 200, и во многих странах он превышает 150. Когда я говорю об этом показателе, то я имею в виду детей, умирающих в возрасте до 5 лет на каждую 1 000 родившихся живыми. На Кубе этот показатель около 9. Именно поэтому мы включили эти страны.

Мы разговаривали с представителями некоторых европейских стран, с тем чтобы они приняли участие в программе, которую мы разработали для севера той части Африки, что лежит к югу от Сахары, где находится большинство упомянутых стран.

Как мы сказали, в Латинской Америке у нас имеется достаточный потенциал, чтобы спасти сотни тысяч жизней в тех местах, где население не получает никакой медицинской помощи, и в нашем полушарии, начиная с юга Соединенных Штатов и ниже – не столько в Карибском бассейне, в англоязычных карибских странах показатели здравоохранения хорошие, хотя в карибском регионе находится и Гаити, - известно, что ежегодно умирает более 500 000 детей, которых можно было бы спасти, не считая взрослых, которых можно было бы спасти при наличии соответствующего медицинского обслуживания.

Мы вот так, публично, выдвинули предложение относительно того, как в нашем полушарии можно спасать ежегодно сотни тысяч жизней. Как это замечательно! Как это вдохновляет – знать, что наша страна, эта страна, у которой украли три тысячи врачей и оставили только три тысячи, сегодня имеет более шестидесяти тысяч подготовленных так, как подготовлены наши врачи, и может предложить полушарию достаточное количество человеческих ресурсов, чтобы спасти сотни тысяч жизней, притом что это не скажется ни малейшим образом на собственном медицинском обслуживании!

Самое отчаянное положение в Африке. Здесь есть маленькие напечатанные карты, на нескольких страницах, очень интересные, на которых указано, где в настоящее время находятся наши бригады. Эти места на периферии, все очень отдаленные.

Вот страна, - оттуда хорошо не видно, но это карта, например, одной центральноамериканской страны, Гондураса (Показывает карту). Эта другая - карта Никарагуа, наши медицинские бригады находятся в самом отдаленном районе, самом труднодоступном, у самой границы с Сальвадором и Гондурасом.

А это Белиз, там тоже они находятся в отдаленных районах. В этой стране работала группа врачей по контракту. Мы предпочли изменить эту форму и предложили послать бригады с большим числом врачей на таких же условиях, на каких предоставляются услуги в других странах региона, потому что эта страна также пострадала от урагана.

А это Гватемала. В этой центральноамериканской стране больше всего наших сотрудников, тут отнеслись к этому вопросу с большим вниманием. Врачи также работают в самых отдаленных местах – в горах и в сельской местности.

Это Гаити – как вы видите, – эта страна охвачена полностью, и здесь врачи работают в селениях не поодиночке, а небольшими группами, но там имеются отдаленные сельские районы, которые еще не охвачены.

А вот Нигер. С Нигером мы приняли программу, но, к сожалению, возникли некоторые внутренние проблемы, создалось неустойчивое положение, и программа с Нигером сейчас ждет, скажем, того момента, когда они будут в состоянии ее принять. Там находятся 29 кубинских врачей. Если я не ошибаюсь, это страна с самым высоким показателем детской смертности в Африке, а возможно, и в мире.

А здесь мы можем увидеть нечто замечательное. Речь идет о маленькой стране – Гамбии, на западном побережье Африки, в числе стран, находящихся к югу от Сахары, протяженностью в сотни километров по обеим берегам широкой реки, впадающей в Атлантический океан. Говорят, что в этой реке водится много крокодилов, так что, надеюсь, нашим врачам не придет в голову в спортивных целях ее переплывать. Приехал президент, молодой человек – кстати, он мне немного напоминает нынешнего президента Венесуэлы Уго Чавеса, - очень умный, активный, проявляющий заботу о своем народе. Он знал, что мы предложили услуги Нигеру, Буркина-Фасо, Мали и другим странам. Он сказал нам, что его страна очень нуждается в помощи в этой сфере и чтобы как можно скорее мы послали туда медицинский персонал. Я спросил его: “Сколько вам нужно врачей?” Он ответил: “Не менее 150 врачей, чтобы удовлетворить наши основные потребности, мы же обеспечим медикаменты”. Хорошо, мы отправили туда группу на разведку, разработали программу, начали набор медицинского персонала, немедленно организовали бригады и отправили их, посмотрите, как они распределены (Показывает карту). Мы также предложили ему наше сотрудничество, чтобы помочь создать там медицинский факультет, что в долгосрочном плане является окончательным и справедливым решением для этих стран.

Я спросил Дотреса: “Сколько врачей в Гамбии?” Он ответил: “Восемнадцать гамбийских врачей”. Я спрашиваю: “И есть другие?” Он отвечает: “Да, есть несколько врачей из Европы и из других стран, очень мало”.

Посмотрите, каков потенциал нашей страны, раз в одном самолете, за один раз, мы смогли послать в эту страну 158 работников здравоохранения, из которых 126 врачей, 5 стоматологов, 25 медицинских сестер и 2 техника. Их также навещают работники нашего министерства, посмотрите, как они распределены (Показывает материал). И мы отправили их на нашем самолете, на ИЛ-62, таком, какой мы используем при поездках за границу и который вмещает 160 пассажиров или немножко больше. Так что за один раз туда приехало 158 работников здравоохранения. Это графически показывает медицинский потенциал Кубы, ее способность, ее солидарность. На нас это как-нибудь отразилось? Нет. Это унижает этих женщин и мужчин, которые находятся там? Нет, абсолютно никак, наоборот, это их возвеличивает. Там они убедятся, что происходит в странах третьего мира, хотя им будет больно, когда они столкнутся с проблемами, они обогатят свои медицинские и человеческие знания и еще глубже осознают суровую действительность планеты, на которой мы живем. К счастью, там они встречают большую поддержку, потому что правительство действительно интересуется проблемами своего народа.

И я думаю, что в будущем появится дополнительно еще несколько карт.

Мы даже предложили послать врачей, и об этом знают европейские страны, в район Балкан или в другие страны на юге Средиземноморья, где нужны врачи. Врачи нужны где угодно. В некоторых местах - потому что их мало, а в других – потому что те, кто есть, не хотят ехать во многие места далеко от городов и от городских удобств.

Это еще одна школа, в которой наши врачи многому учатся.

Также очень приятно думать, что самым многочисленным контингентом врачей - он работает в Гватемале, их почти 400 человек, – руководит очень молодая женщина-врач, ей 32 года, она закончила учебу где-то восемь лет назад.

Все это приносит удовлетворение, и еще большее удовлетворение приносят рассказы о том, что пережили наши врачи, как они работают, и даже о том, как благодаря своим человеческим качествам и полной самоотдаче они завоевывают доверие и симпатию населения. Говорят, что вначале жители, индейцы, в иных отдаленных местах держались настороже и не доверяли им. Когда в селение приходил врач, они поначалу относились к нему сдержанно. Они подвергали врача своего рода экзамену, затем, видя его поведение, постепенно все более поддерживали его и наконец полностью принимали его и оказывали ему помощь.

Эти наши соотечественники приобретают необыкновенный жизненный опыт и возвышают имя своей родины.

Мы хотим, чтобы в Латиноамериканском медицинском институте студенты из братских латиноамериканских стран прониклись этим же духом, в каком воспитываются наши врачи, с тем чтобы полностью отдаваться своей будущей благородной профессии, потому что врач - точно пастор, священник, миссионер, рыцарь здравоохранения и физического и умственного благополучия людей.

Через три года здесь будет 6 000 латиноамериканских студентов. Конечно, из некоторых крупных стран сюда прибыла очень небольшая группа по сравнению с их огромным населением, всего несколько десятков; они будут поступать каждый год. В этом случае речь идет не о том, чтобы таким образом решить проблему страны; не одно и то же - такая страна как Бразилия и такая страна как Боливия, или центральноамериканская страна, или такая страна как Эквадор, число жителей которой не превышает 10 миллионов, где много крестьян и много индейцев. Нет. В случае этих стран те, кто приедет учиться, составят относительно значительный контингент врачей.

И однако, почему мы хотим, чтобы присутствовали студенты со всей Латинской Америки? Потому что там смогут познакомиться друг с другом молодые люди всего континента, за исключением Севера, континента, который призван интегрироваться, который призван объединиться. Они должны быть авангардом в области здравоохранения, концепции необходимой и неизбежной интеграции, они должны познакомиться друг с другом. Более того, таким образом обогатится их культура, потому что я знаю, что один день, например, посвящается Гондурасу, и гондурасские студенты, которых там достаточно много, более 250, устраивают свой праздник, демонстрируют свои обычаи, свою культуру; в другой день это делают гватемальцы, в третий день - другие страны. Группа народов, призванных интегрироваться, которые все говорят практически на одном языке, потому что между бразильским и испанским нет разницы; группа народов, призванных объединиться, и потому очень хорошо, чтобы с первого дня своих занятий они начали знакомиться и объединяться.

Хорошо бы, если бы у нашей страны были средства, необходимые для создания других факультетов, на которые мы пригласили бы учиться на учителей или приобретать другие специальности. Во всех этих странах есть университеты, и некоторые очень хорошие, но мы начали, по крайней мере, с самой гуманной профессии – медицины.

Представьте себе эти тысячи молодых студентов, воспитанных в духе определенных концепций медицины, которые знакомятся друг с другом, знакомятся с обычаями всех своих разных стран: они превратятся в прочный камень, заложенный в фундамент интеграции наших народов. Без сомнения, это очень важный фактор, хотя для нашего объединения требуется много камней. Таковы наши мечты в отношении этого медицинского института.

Я бы осмелился сказать, что сегодня это уже нечто драгоценное в силу концепций, лежащих в его основе: концепций творчества и развития. У института есть прекрасное помещение – это была морская академия, - все необходимое оборудование и самые опытные преподаватели. Здесь учатся прилежные студенты, проявляющие огромный интерес к своей специальности.

Говоря о студентах этого института, я выразил надежду, что они будут даже лучше, чем наши собственные студенты; в конце концов, наша молодежь привыкла к тому, что имеет много возможностей учиться. Но в этом институте есть некоторые молодые люди, которые даже никогда не видели моря; теперь они живут на берегу моря. Многие приезжают из отдаленных уголков. В большинстве случаев, их правительство и наше дипломатическое представительство провели отбор координированно, чтобы студенты были предпочтительно из отдаленных мест, и, кроме того, чтобы они происходили из самых бедных семей.

В этом институте у нас имеется прекрасный сырой материал, из которого мы можем сформировать лучших студентов, чем наши собственные студенты. Никто от этого не чувствует себя униженным, таково должно быть наше желание. Потом, достигнув третьего курса, они пойдут работать в больницы. Там они должны пользоваться полным доверием пациентов, они будут помогать в лечении кубинских больных. Если мы не добьемся, чтобы они стали лучше вас, значит институт не справился со своей задачей. Ведь у них больше стимулов, чем у вас, несмотря на то, что вас очень стимулирует ваша специальность и вы заработали возможность поступить на наши медицинские факультеты. Многие из них не имели бы никакой возможности учиться, если бы не этот институт.

Я говорю вам, что этот институт – нечто исключительное, он станет необыкновенным учебным заведением. Я сужу по тем, кто его посещает; многие иностранцы хотят посетить этот институт и действительно поражаются увиденному. Ни в одной другой стране мира не существует подобного учебного заведения. И чтобы изучать медицину, например, в Соединенных Штатах, надо платить самое малое 25-30 тысяч долларов в год. Мы надеемся подготовить лучших врачей, чем те, которых готовят в любом хорошем университете Соединенных Штатов, и с большим опытом, чем у них.

Таким образом, этот институт действительно является учебным заведением, каких нигде больше не существует. Думаю, это пример того, что можно сделать, что можно сделать даже в маленькой стране третьего мира.

Хорошо бы, если бы другие страны захотели такие открыть институты. Мы не стремимся к монополии в этой почетной деятельности. Хорошо бы, если бы другие сделали это. Хорошо бы, если бы многие молодые люди могли, как они, учиться этой и другим специальностям, вот что должны были бы сделать развитые страны. Да, иногда они предоставляют отдельные стипендии, но в конце оставляют себе лучших выпускников, предлагают им контракт, и те не возвращаются в свою страну.

Известно, что многие африканские студенты учились в Европе; однако большая часть их остается, не возвращается в Африку. А как правило, иностранные студенты, или, скажем, братья из других стран Латинской Америки или Африки, обучающиеся здесь, все возвращаются в свои страны. Мы никогда не попытались украсть ни один мозг, ни один талант, ни один интеллект. Здесь они живут скромно, делят с нами наши лишения, хотя, естественно, мы стараемся прилагать большие усилия, заботясь об этих студентах.

Не одно и то же - заботиться наилучшим образом о 3 000 студентов или делать то же самое в отношении 40 000; несмотря на это, в последнее время мы приняли меры для того, чтобы улучшить условия 40 000 кубинских студентов, живущих в общежитиях. На каком национальном заседании, Отто, мы поставили вопрос об улучшении питания там, где живут студенты? (Ему отвечают, что это было в декабре на съезде Союза молодых коммунистов Кубы). Их у нас 40 000, это много. Недавно мы постарались его улучшить и думаем делать это в дальнейшем. Да, естественно, что условия жизни тех студентов лучше, чем у наших 40 000, но мы постараемся уравнять это, и когда они поедут в провинции, когда уже уедут из этого института, где они пробудут только немногим более двух лет, они будут жить в тех же условиях, что и наши студенты, обучающиеся на всех медицинских факультетах. Мы надеемся за это время продолжать улучшать условия жизни и питание всех живущих в общежитиях студентов, которые учатся не только на медицинском, но и на всех остальных факультетах.

Ну ладно, поскольку вы заставили меня выйти на трибуну, скажу, что меня действительно воодушевляет, стимулирует, вознаграждает, наполняет гордостью эта тема - задача, которую мы выполняем в области медицины за пределами нашей страны, потому здесь, в ее пределах, мы сделали все, что только возможно, ради благосостояния нашего народа, и этот огромный человеческий потенциал должен начать служить миру, чтобы никогда нельзя было сказать, что наши медицинские институты закрываются, потому что у нас слишком много врачей, или же что число принимаемых студентов ниже определенных уровней, потому что в нашей стране очень много врачей. Мы не боимся большого числа врачей. Никогда и нигде врачи не будут лишними, ни в пассажирском самолете, ни в поезде, ни на пароходе. Сегодня они работают у нас в детских садах, в школах, во всех учебных заведениях, везде.

Однажды, когда у нас было лишь 20 тысяч врачей, мне сказали, что больше уже не нужно. Я ответил: “Врачи будут лишними? Нет, если врач будет защищать здоровье людей, как комитеты защиты Революции защищают Революцию, он должен быть в каждом квартале”. Такова задача семейного врача и медицинской сестры, работающих среди населения, с определенным числом пациентов, за здоровьем которых они должны постоянно следить.

В общих чертах, я хотел вам сказать, каковы плоды усилий, в которых вы участвовали, готовясь стать специалистами в области здравоохранения на этом этапе истории нашей родины, накануне нового века, который ожидает вас, а не нас. Мы уже жили в этом веке и постарались сделать все возможное в период, который выпал на нашу долю; но вас, молодых людей 24, 25 лет, в некоторых случаях даже младше, - конечно, это шесть лет, поэтому скажем 24-25 лет – вас ожидает новый век. Это предпоследний выпуск этого века, потому что запомните, что 2000 год относится еще к этому веку. Выпуск будущего года станет последним выпуском века. Однако новый век уже там, за поворотом. Раньше чем через 17 месяцев вы, молодые выпускники, уже будете в новом веке и в новом тысячелетии.

Мы мечтаем о лучшем мире, о более справедливом мире, о действительно более человечном мире, за который мы все должны бороться. Ваше будущее и будущее ваших детей станет будущим, которое будет способно построить это человечество. Это человечество, которому везде угрожает множество опасностей, но они не дают никому права терять веру в человека, терять веру в его лучшую судьбу.

Всегда ведите себя как молодые люди, которые осознают стоящую перед ними задачу, как молодые люди нового исторического этапа в истории человечества. Более я ничего не скажу, только это:

Вперед, хранители здоровья и жизни!

Да здравствует Родина!

Да здравствует Революция!

Да здравствует социализм!

Родина или смерть!

Мы победим!

(Овации)