Дорогие сестры и братья из Комитета по приему!

Дорогие сестры и братья, присутствующие здесь!

Дорогие сестры и братья, собравшиеся в соседнем зале!

Дорогие сестры и братья, слушающие нас на улице, поскольку многие не поместились в этой церкви!

Вы были исключительно любезны и великодушны по отношению ко мне.

Когда здесь говорили на некоторые темы, в связи с которыми вы отвечали тем, кто задавал определенные вопросы, касающиеся усилий, прилагаемых нами ради наших детей и всего нашего народа, а также ради других детей и других народов в разных частях света, - о чем мы никогда не напоминаем и о чем нам незачем напоминать и упоминать, - то, пока я слушал это, мне в голову пришла одна мысль. Я сказал себе: на самом деле, у всего этого есть свое название, это называется "нарушение прав человека" (Аплодисменты и восклицания), чем пытаются оправдать блокаду и экономическую войну, длящиеся уже более 40 лет.

Также, когда вы, вспоминая о многом, пели "Happy Birthday", я подумал, что может быть было бы более точным сказать: "Happy Good Luck, Fidel".

Я чудом достиг этого возраста (Аплодисменты и восклицания), и не потому, что нам пришлось в течение многих лет бороться с тиранией в нашей стране или участвовать в кое-каких военных действиях, а из-за того, что было после победы Революции. Умный с полуслова поймет (Аплодисменты), а вы не просто умные, вы очень мудрые и благородные слушатели.

Хочу сказать, что по дороге сюда я вспоминал мои четыре приезда в Организацию Объединенных Наций. В первом случае меня выставили из отеля, находившегося по соседству с Организацией Объединенных Наций. У меня было два варианта: разбить палатку во дворе Организации Объединенных Наций - и поскольку я был партизаном, только что спустившимся с гор, это мне не казалось таким уж сложным (Аплодисменты), - или отправиться в Гарлем, один из отелей которого меня пригласил (Аплодисменты). Я тут же решил: "Пойду в Гарлем, потому что там живут мои лучшие друзья" (Аплодисменты и восклицания).

(Из публики ему говорят: "Мой дом - твой дом!") (Аплодисменты)

Большое спасибо. То же самое мне говорили во многих роскошных особняках, где жили очень богатые люди. Там висела табличка с этими словами. Потом, когда мы сделали кое-что для бедных, они навсегда сняли свои таблички (Аплодисменты). В тебе я чувствую благородство простого народа.

Когда я приехал второй раз, - точно не помню, что я делал в 1979 году, только знаю, что я выступил там от имени всех бедных стран мира. В третий раз я вернулся в Гарлем, и не только в Гарлем, но и в Бронкс (Аплодисменты), как здесь вспоминали сегодня вечером.

На этот раз я имел честь получить приглашение сюда, в район, который, кажется, называется Риверсайд. Это так? (Ему отвечают: "Да"). Понимаю, что нахожусь на берегу реки (Смех); но помимо того, я нахожусь посреди реки, реки самой здоровой и благородной дружбы (Аплодисменты).

Вы понимаете, что мне нелегко посещать Нью-Йорк, доказательств более чем достаточно. И на этот раз поездка несомненно была нелегкой, многие соотечественники беспокоились. Мы живем в особый период, и я имею в виду не особый период на Кубе, вызванный двойной блокадой, а особый период в связи с президентскими выборами (Смех); кроме того, нас окружает атмосфера всевозможных угроз - начиная с того, что меня грозят убить, и кончая угрозой заключить меня в американскую тюрьму.

Однако речь шла об очень важной встрече. Ее назвали Саммитом Тысячелетия, и на самом деле, мы вступаем в неопределенное тысячелетие; даже больше: для тех из нас, кто считает, что ХХ век заканчивается 31 декабря, человечество готовится начать XXI век в чрезвычайно трудных и чрезвычайно тревожных условиях. Я не мог не приехать ни под каким предлогом и, поверьте, почувствовал себя счастливым, сев в самолет после всех сложностей, связанных с получением визы.

Как вам известно, с нами приехал сюда товарищ Аларкон (Аплодисменты и восклицания), который должен был присутствовать на конференции президентов ассамблей и парламентов всех стран мира. Он попросил визу почти месяц назад, ему отказали в ней и наконец выдали вместе с моей - поскольку он был членом делегации, ехавшей на саммит, - за 24 или 48 часов до вылета. Хочу добавить, что ко мне все время относились очень хорошо, и персонал американской охраны, приставленный к нам, выполнял свои обязанности уважительно и крайне эффективно, поэтому надо отдать им должное (Аплодисменты).

На заседании нам предоставляли по пять минут на выступление. Как вы понимаете, это довольно мало для энциклопедических проблем, или, лучше сказать, для энциклопедического списка проблем, но я постарался и сумел уложиться в семь минут и три секунды (Аплодисменты), причем, несмотря на все, был одним из тех, кто говорил короче всех.

С такой-то подготовкой я и приехал сюда сегодня вечером (Восклицания), но я знаю, что вы дадите мне больше семи минут и трех секунд (Аплодисменты и восклицания).

Я прикрыл платком лампочки, указывавшие время, и сделал это по двум причинам: первая - в знак некого протеста против того, что глав государств и правительств подвергают этой пытке: сначала зажигают желтую лампочку, а затем красную, предупреждающую, что пять минут уже истекли, - ничего не происходит, но чувствуешь себя униженным, и вторая причина - потому что я думаю, что трибуну Организации Объединенных Наций незачем превращать в светофор (Смех и аплодисменты). Конечно, раз их столько, необходимо ограничить время, чтобы не создавать таких проблем для Нью-Йорка и не заседать здесь неделю или 15 дней, однако предполагается, что они не дети дошкольного возраста и, если с ними поговорить и им объяснить, они смогут говорить очень кратко.

Я участвовал во многих важных встречах, на которых очень ограничивали время выступления. Некоторые всегда, со светофором или без светофора, говорят намного больше предоставленного времени. Я всегда старался уложиться во время, поскольку худшее наказание для того, кто слишком затягивает выступление, - это тревога всех остальных, ожидающих своей очереди, и как бы хорошо ты ни говорил, люди тебя критикуют. Аполитично затягивать выступление на подобных встречах. И хотя сейчас мы не в Организации Объединенных Наций, я намерен ограничиться самыми существенными вопросами.

Почему я сказал, что, по-моему мнению, эта встреча была очень важной? Потому что мир действительно находится в катастрофическом положении. Не верьте тем, кто умеет казаться оптимистами, или тем, кто не хочет знать, что на самом деле происходит в мире. У меня имеются неопровержимые данные, касающиеся положения стран третьего мира, стран, откуда произошли многие из вас, или стран, известных многим побывавшим там американцам, где живет три четверти человечества; я принес кое-какие бумаги и отобрал некоторые из этих данных, сейчас я их прочту.

Например, могу сказать, что более чем в 100 странах доходы на каждого жителя ниже тех, какие были 15 лет назад.

В странах третьего мира 1 300 миллионов бедняков, то есть каждый третий обитатель, живет в бедности.

В мире голодает более 820 миллионов человек. Из них 790 миллионов живут в странах третьего мира.

Более 840 миллионов взрослых продолжают быть неграмотными, огромное большинство - в странах третьего мира.

Родившись, житель третьего мира проживет на 18 лет меньше, чем житель промышленно развитого.

Продолжительность жизни в африканских странах, находящихся к югу от Сахары, едва достигает 48 лет - это на 30 лет меньше, чем в развитых странах.

По оценкам, 654 миллиона человек, населяющих сегодня страны Юга, не проживут более 40 лет - почти половины тех, которые уже прожил я.

99,5% смертей рожениц приходится на страны третьего мира. В Европе риск смерти рожениц - один случай на 1 400 родов. В Африке этот риск составляет 1 на каждые 6. Я говорю о риске, на самом деле конечно число умерших меньше, однако число матерей, умирающих в Африке на каждые 10 000 родов, не менее, чем в сто раз выше, чем в Европе.

Более 11 миллионов девочек и мальчиков в возрасте до пяти лет ежегодно умирают в странах третьего мира по причине заболеваний, которые в огромном большинстве случаев можно предупредить; каждый день эта цифра превышает 30 000; 21 случай в минуту; почти тысяча с момента начала этого акта примерно 45 минут назад.

В странах третьего мира 64 ребенка на 1 000 родившихся живыми умирает, не достигнув одного года.

Двое из пяти детей в странах третьего мира отстают в физическом развитии, и один из каждых трех весит меньше нормы, соответствующей его возрасту.

Я назвал среднюю цифру 64 на каждую 1 000 по всем странам третьего мира, включая Кубу, где показатель немного ниже семи, однако в Африке есть много стран, где ежегодно умирает более 200 детей младше пяти лет на каждую тысячу родившихся живыми.

Имеются и другие чрезвычайно страшные моральные проблемы.

Два миллиона девочек вынуждены заниматься проституцией.

Около 250 миллионов мальчиков младше 15 лет должны работать, чтобы выжить.

Десять из одиннадцати случаев заражения вирусом СПИДа, происходящих в мире каждую минуту, отмечается в африканских странах к югу от Сахары, где общее число зараженных уже превышает 25 миллионов человек.

Это происходит в то время, когда в мире 800 миллиардов долларов ежегодно идет на военные расходы, 400 миллиардов - на наркотики и один миллиард - на торговую рекламу.

Внешний долг этих стран третьего мира в конце 1998 года равнялся 2,4 триллиона долларов - в четыре раза больше, чем в 1982 году, всего лишь 18 лет назад.

С 1982 по 1998 годы эти страны выплатили более 3,4 триллиона долларов за обслуживание долга, то есть почти на один триллион больше, чем нынешняя общая сумма самого долга. Эта цифра совсем не понизилась, а наоборот, возросла за 16 лет на 45%.

Несмотря на неолиберальные рассуждения о возможностях развития торговли, на слаборазвитые страны, где сосредоточено 85% мирового населения, в 1998 году приходилось лишь 34,6% мирового экспорта, меньше, чем в 1953 году, хотя их население выросло более чем вдвое.

Если в 1992 году официальная помощь на развитие составляла 0,33% валового национального продукта развитых стран, то в 1998 году, шесть лет спустя, эта пропорция снизилась до 0,23%, что очень далеко от 0,7% - цели, намеченной Организацией Объединенных Наций. Иначе говоря, богатый мир становится все богаче, а помощь, выделяемая на развитие этой огромной массы бедняков, с каждым годом снижается; солидарность и ответственность сокращаются год от года.

С другой стороны, ежедневный объем операций по купле-продаже валюты в мировом масштабе в настоящее время составляет примерно 1,5 триллиона долларов. Эта цифра не включает операции по так называемым финансовым производным, представляющие собой дополнительно примерно такую же сумму. Иными словами, ежедневно производятся спекулятивные операции на сумму, равную 3 триллионам долларов. Если взимать налог в 1% от всех спекулятивных операций, этого было бы более чем достаточно для устойчивого развития, при необходимой охране природы и окружающей среды всех так называемых развивающихся стран, которые, в действительности, идут по пути возрастающей и заметной отсталости, поскольку с каждым днем все глубже различия между бедными и богатыми странами и также все больше различия между бедными и богатыми в одной и той же стране.

Я мог бы задать вам вопрос: могли бы вы, например, все вместе, собрав свои банковские сбережения, у кого больше, у кого меньше, составить тысячную часть богатства того, у кого больше всего денег в мире и кто, кстати, является гражданином этой страны.

Я говорил о триллионах, на которые ежедневно совершаются спекулятивные операции, 3 триллиона, что это имеет общего с мировой торговлей? Вся мировая торговля составляет 6,5 триллиона долларов в год, это значит, что каждые два рабочих дня на биржах, о которых вы столько слышали, совершаются спекулятивные операции на сумму, равную примерно 130-кратному общему объему ежегодных операций в сфере мировой торговли.

Когда появились биржи, о которых я говорил, не было упомянутых мною явлений, это что-то совершенно новое, по-настоящему абсурдное. Спекулятивные операции, при которых деньги порождают деньги, не имеют совершенно ничего общего с созданием материальных благ или услуг. Это явление, которое непомерно выросло за последние 30 лет и продолжает расти с каждым днем, доходя до абсурда. Разве эту бредовую азартную игру можно назвать экономикой? Разве может выдержать это подлинная экономика, призванная удовлетворять жизненно важные потребности человека?

Деньги уже не используются главным образом на инвестиции ради производства материальных благ; они идут на приобретение валюты, акций, финансовых производных, чтобы отчаянно делать деньги, непосредственно, при помощи вычислительных программ и самых современных компьютеров, а не так, как это происходило традиционно, - путем производственных процессов. Вот что принесла нам нашумевшая, знаменитая неолиберальная глобализация.

Развитые страны контролируют 97% всех мировых патентов, потому что, естественно, они монополизировали лучшие умы, которые дала планета. За последние 40 лет промышленно развитые страны вывезли из Латинской Америки и карибских стран миллион специалистов, повторяю, миллион специалистов, подготовка которых в Соединенных Штатах стоила бы 200 миллиардов долларов. Вот так бедные страны мира поставляют развитым странам лучшее, что дают их университеты.

Здесь у меня были записаны данные; об этом я говорил на круглом столе в Организации Объединенных Наций. За последние 10 лет из 22 нобелевских лауреатов по физике Соединенные Штаты переманили 19; нечто подобное происходит с нобелевскими лауреатами по медицине и в других областях науки. Сегодня знания считаются самым важным фактором в развитии, и страны третьего мира постоянно лишаются своих лучших талантов.

Последняя цифра из ряда тех, какие я выбрал: едва ли 1% из 56 миллиардов долларов, вкладываемых ежегодно в исследования в области здравоохранения, предназначаются на изучение пневмонии, желудочно-кишечных заболеваний, туберкулеза и малярии - четырех болезней, являющихся главным бичом слаборазвитого мира.

Самые современные медикаменты, служащие для того, чтобы лица, имевшие несчастье заразиться вирусом СПИДа, могли прожить на несколько лет больше, в промышленно развитых странах стоят 10 000 долларов. Это то, что за них берут, хотя реальная цена их производства составляет около 1 000 долларов.

Мы хорошо информированы о трагедии, от которой страдает мир, потому что одним из наших самых священных принципов является солидарность (Аплодисменты).

Те, кто не верит в человека, в его потенциал благородных чувств, в его способность быть добрым и альтруистичным, никогда не смогут понять то, что нам больно не только за кубинского ребенка, который умирает или страдает, - надо говорить не только об умирающих, - нас также беспокоят дети Гаити, Гватемалы, Доминиканской Республики, Пуэрто-Рико, Африки или любой другой страны в мире (Аплодисменты). Нельзя утверждать, что род человеческий достиг своей наивысшей сознательности, пока он не будет способен испытывать боль от страданий других народов.

Я даже думаю, что человечество достигнет своей максимальной сознательности и реализует свои потенциальные качества тогда, когда человеку будет так же больно от смерти ребенка в любой семье, как от смерти собственного или ребенка близкого родственника (Аплодисменты).

Знаю, что многие из вас - может быть, подавляющее большинство - христиане, и мы находимся в церкви. Так вот, Христос проповедовал именно это, и это и есть для нас любовь к ближнему (Аплодисменты). Этим объясняется то, что Куба, по мере своих сил, делает для других стран. Кое-что из этого вы упомянули в начале этого акта.

Есть цифра, свидетельствующая об этих чувствах солидарности: около полумиллиона наших соотечественников выполнили интернационалистский долг во многих странах различных частей света, особенно в Африке (Аплодисменты) - врачи, учителя, техники, работники и бойцы (Аплодисменты).

Когда весь мир инвестировал и торговал с расистской и фашистской Южной Африкой, десятки тысяч кубинских бойцов-добровольцев боролись с солдатами расизма и фашизма (Аплодисменты).

Сегодня весь мир с радостью говорит о сохранении независимости в Анголе, хотя в ней еще идет жестокая гражданская война по вине тех, кто в течение многих лет снабжал оружием вооруженные банды, в их числе - правительство апартеида и другие власти, которых не буду называть из уважения к месту, где сейчас нахожусь (Аплодисменты).

Полмиллиона добровольцев, выполнивших свою миссию бесплатно, ехали туда не затем, чтобы вкладывать средства в добычу нефти, алмазов, полезных ископаемых, любых других богатств этой страны (Аплодисменты).

У Кубы нет никаких инвестиций в странах, где выполнили свой долг наши интернационалисты (Аплодисменты); она не владеет ни долларом капитала, ни квадратным метром земли (Аплодисменты).

Великий африканский руководитель Амилкар Кабрал (Аплодисменты) сказал однажды пророческие слова, что явилось для нас незабываемой честью: "Когда кубинские бойцы вернутся домой, они увезут лишь останки своих погибших товарищей" (Продолжительные аплодисменты).

Никто не устроил блокады позорного режима апартеида, никто не вел против него экономическую войну; для фашистского и расистского режима не было ни законов Торричелли, ни законов Хелмса-Бертона. И напротив, все эти законы и меры принимаются в отношении солидарной страны, какой была и всегда останется Куба.

Только сократив детскую смертность на нашей родине с примерно 60 на каждую 1 000 родившихся живыми до менее 7 на первом году жизни, мы спасли сотни тысяч детей; мы бесплатно сохраняем здоровье всех детей и обеспечили им среднюю продолжительность жизни до более 75 лет (Аплодисменты). Более того, мы не только сохранили им жизнь, но также и обеспечили всем бесплатное образование (Аплодисменты), не внушающее эгоизм и посредственное, а обучающее солидарности и высокого качества.

В ходе исследования, проведенного учреждением Организации Объединенных Наций - ЮНЕСКО, было подтверждено, что наши дети обладают почти вдвое большим объемом знаний, чем дети в латиноамериканских странах (Аплодисменты).

За годы Революции мы также спасли жизнь сотням и сотням тысяч африканских детей и детей из других стран третьего мира и предоставили медицинскую помощь десяткам и десяткам миллионов человек. В этой интернационалистической деятельности участвовали более 25 000 работников здравоохранения (Аплодисменты). Это называется "нарушением прав человека", и за это нас надо уничтожить.

У нашей Революции есть своя история. Я не имел бы ни малейшего морального права выступать здесь, если бы за 40 лет Революция убила хоть одного кубинского гражданина, если бы на Кубе был хоть один эскадрон смерти, если бы на Кубе хоть один человек пропал без вести; и более того, если бы хоть один гражданин нашей страны был подвергнут пыткам, - слушайте, что я говорю, - если бы хоть один кубинский гражданин был подвергнут пыткам. Это знает весь кубинский народ (Аплодисменты и восклицания), мятежный народ с высочайшим чувством справедливости. Он не простил бы нам ни единого из упомянутых мною фактов (Аплодисменты), а этот народ следовал за Революцией в течение более 40 лет и в течение 41 года стоически выдерживал блокаду, установленную правительствами самой могучей в политическом, экономическом, технологическом и военном отношении страны мира. А кроме того, в последние 10 лет он терпел двойную блокаду, образовавшуюся после распада социалистического лагеря и Советского Союза, которая оставила нас без рынков и без источника поставок для приобретения продуктов питания, горючего, сырья и многих других основных продуктов, за которые мы платили из наших доходов, а для того, чтобы платить, естественно, нужно торговать. Если у какой-либо страны ничего не покупают, то у этой страны не на что будет покупать у того, кто лишает ее доходов.

Быть может, когда-нибудь история расскажет о том, как Куба смогла совершить это чудо и выстоять (Аплодисменты), но пока заверяю вас, что ни одна другая латиноамериканская и карибская страна не смогла бы этого выдержать.

Страна, где мы находимся, - одна из немногих стран, которая смогла бы сама обеспечить себя почти всеми продуктами, нужными для жизни. Однако положение отдельной маленькой страны, или средней страны, или даже большой латиноамериканской страны совсем другое. Ни одна из них не смогла бы выдержать и 15 дней, а мы выдерживали 10 лет (Аплодисменты), и вот уже несколько лет можем не только держаться, но и понемногу увеличивать наше экономическое производство, хотя еще не достигли показателей, существовавших у нас до двойной блокады, которая вынудила нас вступить в так называемый особый период.

Достаточно сказать, что от нормы в 3 000 калорий, потребляемых каждый день более или менее равномерно, она внезапно снизилась до 1 800. Сейчас у нас уже потребляют около 2 400 калорий.

Но даже это не помешало нам сделать то, что мы сделали. За эти 10 лет в нашу сеть здравоохранения влились 30 000 врачей, потому что не была закрыта ни одна поликлиника, ни одна школа, ни одна аудитория (Аплодисменты).

В нашей стране никогда не имели места эти так называемые методы шоковой экономики, которые ведут к закрытию больниц, школ, отмене социального обеспечения и лишению людей с меньшими доходами жизненно важных ресурсов. Мы выстояли, не прибегая ни к единой из этих мер, а те, которые применялись, чтобы справиться со столь трудной ситуацией, обсуждались со всем народом, а не только в нашем парламенте. Наш парламент существует, хотя многие не хотят этого признавать, он действует в демократическом духе, чем мы гордимся, потому что это жители на своих собраниях выставляют кандидатов в делегаты от избирательного округа и избирают их общим тайным голосованием. Никто из них не выдвигается партией. Они свободно выдвигаются жителями - не более восьми, ни менее двух кандидатов, чтобы выбрать одного, - и их выбирают с учетом их заслуг и способностей.

Эти делегаты избирательных округов образуют муниципальные ассамблеи, и эти муниципальные ассамблеи, члены которых выбраны по месту жительства, выдвигают кандидатов в делегаты провинциальной ассамблеи и депутаты Национальной ассамблеи, которые также выбираются прямым тайным голосованием и должны получить более 50% голосов.

И почти половина этой Национальной ассамблеи, куда входят Аларкон и некоторые члены делегации, которых я вижу отсюда, состоит из таких делегатов избирательных округов, выдвинутых, как я объяснил, и избранных народом, без какого бы то ни было вмешательства со стороны нашей партии. Единственная задача партии - обеспечить выполнение норм, установленных нашей Конституцией, и наших законов, связанных с избирательным процессом.

Никому не нужно тратить ни сентаво, ни единого сентаво (Аплодисменты). Кампания проводится для всех кандидатов округов вместе, и также вместе проводится кампания кандидатов в Национальную ассамблею, выдвигаемых от муниципий в зависимости от размера каждой из них, хотя каждая из них должна иметь в парламенте не менее двух депутатов. Такова процедура, метод, разработанный нами, чтобы гарантировать принцип демократии.

Однако, говорил я вам, когда мы принимали меры в связи с тяжелой ситуацией особого периода, все они подвергались обсуждению сначала на низовом уровне - с рабочими, крестьянами, студентами и другими массовыми организациями, на сотнях тысяч собраний, а потом - в Национальной ассамблее. После обсуждения в Национальной ассамблее они вернулись на низовой уровень для нового обсуждения, прежде чем ассамблея окончательно их приняла.

Эти меры защищали всех, гарантировали защиту всем, цены были повышены, главным образом, на спиртные напитки, сигареты и другие товары не первой необходимости. Никогда - на медикаменты, продукты питания или другие жизненно необходимые нашему населению товары, и несмотря на это, мы смогли обеспечить литр молока в день каждому ребенку в возрасте до семи лет (Аплодисменты). Знаете, по какой цене? В соответствии с официальным курсом - по 1,5 цента, по полтора цента.

У нас еще существует карточная система, и она сохранится в отношении некоторых продуктов питания; но фунт риса, который на мировом рынке стоит от 12 до 15 центов, не считая транспортировку из отдаленных мест - ведь мы не имеем возможности приобретать его поблизости - и не считая также расходов на внутренний транспорт, распределение и все остальное, продается населению: фунт фасоли - по той же цене, что и молоко, 1,5 цента, а фунт риса - немногим меньше полутора центов (Аплодисменты).

В нашей стране большинство граждан платят за свое жилье 0 центов (Аплодисменты), потому что сегодня, благодаря революционным законам, более 85% квартир является собственностью проживающих в них семей (Аплодисменты), и они не платят даже налогов. За остальные квартиры, расположенные в отдаленных местах и необходимые для обеспечения работы заводов или служб, берут очень низкую плату или дают их в пользование. Поэтому, когда кто-то говорит, что на Кубе такой-то гражданин получает 15 или 20 долларов в месяц, я отвечаю: нужно добавить определенную сумму, которую в Нью-Йорке пришлось бы платить за жилье, сотни долларов на образование, еще сотни - на медицинское обслуживание, и добавляю другие постоянно растущие расходы. Мы не отрицаем, что бедны, что у нас есть нужды, но мы разделили бедность или имеющиеся у нас средства как можно более справедливо (Аплодисменты).

Еще два-три примера. Билет на важный бейсбольный матч, например, в Балтиморе, как нам известно, стоит в среднем 19 долларов; кубинскому гражданину, по существующему курсу, это стоит 5 центов. Билет в кино или театр, который, как вы знаете, стоит в Нью-Йорке 6-8 долларов, обходится кубинскому гражданину в 5 центов. Билет в музей стоит нашим гражданам 5 центов - тем, кто их покупает, потому что дети ходят туда бесплатно. Поэтому мы смогли вынести столь тяжелые условия, несмотря на кризис, хотя у нас еще многого не хватает.

Цены на основные медикаменты - те же, что и в 1959 году, 40 лет назад (Аплодисменты), но сниженные вдвое, потому что одной из первых революционных мер было их снижение, а те, кто получает эти медикаменты в больнице, не платят ни одного сентаво (Аплодисменты); и если им потребуется пересадка сердца, пересадка печени или пересадка другого органа или дорогостоящие операции и виды лечения, им не приходится платить ни одного сентаво.

Именно все, сделанное Революцией для народа, породило тот героизм, с которым он перенес такое колоссальное испытание, какого не пришлось пережить ни одному другому народу, на протяжении более 40 лет блокады, 10 из которых характеризовались описанными мною условиями. Поэтому не следует удивляться тому, что признают сами американцы: самая здоровая молодежь, так или иначе эмигрирующая в Соединенные Штаты, - это кубинская. А кроме того, она обладает более высокими знаниями, чем эмигранты из любой другой латиноамериканской или карибской страны (Аплодисменты).

Вам, кто с таким упорством, в условиях такой клеветы и лжи, выражал солидарность с нашим народом, я считаю своим долгом объяснить все эти вещи, ни на крупицу не отклоняясь от правды.

Тем не менее, в особый период наш интернациональный дух не ослабел. Действительно, нам пришлось сократить число стипендий для иностранных студентов, составлявших в восьмидесятые годы 24 тысяч человек. Мы были страной с самым высоким показателем иностранных студентов на душу населения среди всех стран мира (Аплодисменты) и не брали с них ни одного цента.

Десятки тысяч специалистов со средним и высшим образованием из африканских стран прошли подготовку и получили диплом на Кубе; я говорю об Африке, хотя были студенты и из многих других стран, потому что в основном они прибывали с самого бедного континента. В это десятилетие их число сократилось.

Также неизбежно на протяжении нескольких лет сократились программы по оказанию медицинской помощи за рубежом, но могу сказать вам с удовлетворением, что сегодня у нас оказывает бесплатную помощь в странах третьего мира больше врачей и других работников здравоохранения, чем когда бы то ни было ранее (Аплодисменты).

Кратко остановлюсь на этом вопросе. После урагана Джордж - не знаю, почему его назвали именем главного подвижника независимости Соединенных Штатов и их первого президента, - который причинил большие разрушения и унес множество жизней, мы предложили Гаити, самой бедной стране нашего полушария, столько врачей, сколько им потребуется (Аплодисменты). И когда несколько недель спустя то же самое произошло в Центральной Америке из-за урагана Митч, принесшего с собой страшные ливни - результат климатических изменений, имеющих очень вредные последствия и обусловленных, главным образом, вырубкой лесов в целях экспорта древесины в самые богатые страны, - мы предложили то же самое и даже направили незамедлительно сотни врачей и заявили о готовности проводить комплексные программы медицинского обслуживания.

Как мы считали, дело было не в том, чтобы направить определенное число врачей, оказать помощь в течение 15-20 дней после урагана и потом уехать, потому что в результате этого урагана погибло, по самым высоким называвшимся тогда данным, более 30 тысяч человек. Возможно, реальное число человеческих жертв было около 15 тысяч, ведь многих из пропавших без вести потом находили в других местах. Мы знали, что в Центральной Америке от заболеваний, которых можно избежать, ежегодно погибает больше 40 тысяч детей –- я не говорю о взрослых; таким образом, имеет место постоянный и бесшумный ураган, который значительно страшнее, чем Митч, и который ежегодно убивает в три раза больше детей, чем Митч, и никто не говорит об этом.

Страны приняли наше предложение, главным образом те, что действовали по собственному усмотрению; некоторым это запретили. Эти программы медицинского обслуживания, возникшие в тот момент, продолжают проводиться.

В настоящий момент в одной из этих стран, в самых отдаленных ее уголках, где водятся змеи, где множество москитов, где нет электричества, находятся около 450 врачей и других медицинских работников - поскольку с ними отправились некоторые техники для работы с аппаратурой, некоторые специализированные медицинские сестры, но в основном это врачи.

Эти программы продолжаются и расширяются. Мы не предоставляем медикаменты, потому что у нас их нет. Медикаменты обеспечиваются правительством каждой из стран и некоторыми неправительственными организациями; но услуги наших врачей - абсолютно бесплатные (Аплодисменты).

На Гаити наши врачи обслуживают сегодня - их несколько сотен, примерно столько же, сколь и в той стране, что я упомянул, - больше 4 миллионов жителей; а ряд специалистов в центральной больнице страны и в других больницах, где не хватало врачей, принимают всех нуждающихся в помощи, что прибывают из самых разных уголков страны. Они спасли много жизней.

Следует сказать, что спасти жизнь не так трудно, если прибегнуть к простому методу прививок, которые стоят гроши, и, разумеется, если проводить в здравоохранении политику, которая позволяет спасать множество жизней и лечить множество людей с минимальными расходами. Миллионы детских жизней угасают в третьем мире из-за того, что на них не хватает этих грошей.

Мы предложили только центральноамериканским странам примерно 2 тысячи врачей, Гаити мы предложили всех, сколько им потребуется. Но мы сделали не только это. Одно из крупных военных сооружений, одно из учебных заведений системы обороны - после сокращения военных расходов, которое мы провели, - было отведено на Кубе под институт, куда поступили около тысячи центральноамериканских юношей и девушек из отдаленных мест, из простых семей, чтобы учиться на врачей (Аплодисменты). Шесть месяцев продолжается подготовительный курс, чтобы выравнять уровень знаний, два года изучают они в этом институте базовые науки, а потом учатся четыре года на одном из 20 медицинских факультетов нашей страны, где, вместе с факультетами базовых наук, занимаются в настоящее время почти 40 тысяч студентов.

Были годы, когда на эти факультеты мы принимали 6 тысяч студентов, потом, естественно, сократили это число. Сейчас на них учатся не только студенты-медики, но и медицинские сестры и техники для больниц, получающие там высшее образование, а также стоматологи. Возможности для этого были.

В этом институте, что я упомянул, учится уже более 3 тысяч студентов, через несколько месяцев, когда начнется новый учебный год - в некоторых странах учебный год в средних учебных заведениях кончается в конце года, а в других - в начале лета, - мы начнем принимать новых студентов на этот курс по выравниванию уровня знаний. В марте в этот институт поступят 1 700 студентов, и всего их будет примерно 5 тысяч (Аплодисменты).

Через три года будет больше 8 тысяч латиноамериканских студентов, изучающих медицину совершенно бесплатно, и питание им обеспечивается даже лучшее, чем 40 тысячам кубинских студентов, живущим на государственном обеспечении в наших университетских общежитиях.

Сейчас в этом институте также учатся 80 студентов из Экваториальной Гвинеи - страны, где говорят на испанском языке.

Эта целая программа под названием Латиноамериканский медицинский институт, но она выключает не только здание, где изучают базовые науки и проводится подготовительный курс, но и все медицинские факультеты страны.

Я уже не говорю о том, что в Сантьяго-де-Куба у нас более 200 гаитянских студентов, отличных студентов, которые прошли там курс для выравнивания уровня знаний и начали изучение медицины. Каждый год мы будем принимать около 80 человек. Я также не включил сюда карибских студентов, которые учатся на медицинском факультете в Сьенфуэгосе. Всего сейчас изучает медицину - по скромным подсчетам - несколько более 4 тысяч латиноамериканских и карибских студентов. В скором времени их будет 10 тысяч (Аплодисменты). Наша страна смогла сделать это несмотря на блокаду, абсолютно бесплатно и обеспечивая необходимые условия питания и проживания, необходимое лабораторное оборудование, учебники, разумеется, одежду и другие ресурсы, включая собственный транспорт школы.

Были приняты студенты со всей Латинской Америки, с тем чтобы укреплять единство, братство, культурный обмен.

В институте созданы группы, пропагандирующие культуру своих стран. Студенты выйдут оттуда с обширными знаниями об остальных народах, и речь идет о том, чтобы, прежде всего, сформировать новую концепцию, новое понятие роли врача в обществе, ведь в столицах и крупных городах Латинской Америки врачей более чем достаточно, но не все они были воспитаны в понимании того, в чем должен заключаться долг врача (Аплодисменты). Число студентов не так важно, как важны идеи, заложенные в основу программы.

Так вот, вы не представляете себе, с каким упорством учатся эти юноши и девушки, с каким прилежанием, они превосходят даже наших собственных студентов, которые привыкли пользоваться всеми этими возможностями так же, как привыкли видеть каждый день восход солнца. Эти юноши и девушки приехали из очень бедных мест, изучение медицины было для них недосягаемой мечтой. Результаты у них отличные, какие замечательные врачи выйдут с этих факультетов! Действительно, их старание - лучшая награда для нас.

Что мы делаем в Африке? Невозможно привезти сюда десятки тысяч африканцев. Посмотрите, в Африке, чтобы обеспечить одного врача на 4 тысячи жителей, потребовалось бы около 160 тысяч врачей. На Кубе на одного врача приходится 168 жителей, и мы выпускаем ежегодно 2 тысячи врачей.

В странах к югу от Сахары, чтобы иметь одного врача на тысячу жителей, потребовалось бы примерно 596 тысяч врачей. Как им подготовить этих врачей? Какое решение мы нашли, разработав комплексные программы здравоохранения для Африки? У нас есть 3 тысячи врачей для стран к югу от Сахары. Их первая задача – незамедлительно создать медицинские факультеты там, где их нет (Аплодисменты), собрав на них выпускников полных средних школ и начав шестимесячный курс для выравнивания уровня знаний. Мы только сделали это в Гамбии, где находятся 158 кубинских врачей (Аплодисменты). У нас попросили еще 90, и мы их предоставили. Это была первая африканская страна, где началось применение комплексных программ здравоохранения. В Гамбии было 30 собственных врачей на 1 200 тысяч жителей.

Второй страной была Экваториальная Гвинея: там тоже уже создан медицинский факультет. В этой стране также находится больше ста кубинских врачей.

Медицинский институт, который мы создали много лет назад в Гвинее-Бисау и который был разрушен в результате разразившейся недавно гражданской войны с участием иностранных интервентов, до сих пор не удалось восстановить, но нас попросили, чтобы студенты пятого и шестого курсов продолжили учебу на Кубе. Мы сразу же приняли их (Аплодисменты), однако поскольку восстановление института задерживается, несколько недель назад нас попросили привезти и студентов первого, второго, третьего и четвертого курсов. Мы ответили: "Отправляйте их немедленно". Так что всем этим ребятам учеба гарантирована.

Вот такой линии мы придерживаемся. Нужно подготовить сотни тысяч африканских врачей. Никто этим не занимается. Богатую часть мира интересуют лишь нефть, алмазы, полезные ископаемые, лес, газ, дешевая рабочая сила и больше ничего. Вот почему положение на этом континенте сегодня хуже, чем во времена колоний. Значительно хуже! Население увеличилось. Положение ужасное.

Вчера в ООН шла речь о СПИДе. Это отдельный разговор. С вашего позволения, я остановлюсь на этом позже (Аплодисменты).

Почему я немного задержался на теме медицины? Сейчас объясню. Всем карибским странам, которые обращаются к нам с просьбой, мы предоставляем стипендии на изучение любой вузовской специальности. Карибских стран много, но общая численность населения невелика. Говорят они по-английски. Недавно я узнал одну вещь, которая меня поразила. Нашу страну посетили несколько представителей негритянской фракции конгресса - я говорю об этом, потому что они сами затронули эту тему в средствах массовой информации, я впервые говорю об этом публично, - и в разговоре с одним конгрессменом из Миссисипи - от одного из округов этого штата - я рассказал ему об этих программах. Он мне сказал: "Знаете, у меня в округе есть много мест, где нет ни одного врача". Я ответил: "Как же так? А, теперь понимаю, вы - это третий мир в Соединенных Штатах" (Аплодисменты и восклицания). И сказал ему: "Мы готовы направить нескольких врачей бесплатно, как мы поступаем с другими странами третьего мира".

Я как бы неожиданно все понял. Мы привыкли к разговорам о богатстве Соединенных Штатов, о том, что валовой внутренний продукт превышает там 8 триллионов долларов, и так далее, и тому подобное, и вдруг я сталкиваюсь с уважаемым членом палаты представителей, который говорит, что в его округе не хватает врачей. Поэтому я ответил: "Мы можем их направить". И сразу же добавил: "Более того, смотрите – я вспомнил о факультетах, - мы готовы предоставить определенное количество стипендий для представителей молодежи из бедных слоев населения вашего округа, которые не могут заплатить 200 тысяч долларов за учебу в высшем учебном заведении" (Аплодисменты и восклицания). По возвращении они поговорили на эту тему и сообщили нам, что вопрос о стипендиях рассматривается, поскольку существует проблема совместимости систем подготовки специалистов в каждой стране.

Заверяю вас, что наши врачи получают отличную подготовку. С первого года учебы они находятся в контакте с семейными врачами и поликлиниками, в течение шести лет они не только изучают теорию с прекрасными преподавателями, пользуясь необходимыми техническими средствами, но также получают практическую подготовку, поддерживая постоянный контакт с больницами. Наши 20 факультетов - на самом деле их 22, но два из них - факультеты базовых наук - были построены вблизи самых крупных больниц страны во всех провинциях. Там они и проходят учебную практику, там же и изучают свою специальность, не выезжая из провинции в столицу.

Этот член палаты представителей сообщил мне, что дело обстоит точно так же и с другими меньшинствами, он рассказал мне о "чиканос", об индейских резервациях и о других регионах страны, и не только о латиноамериканцах или иммигрантах, но и о гражданах, родившихся в Соединенных Штатах. Я сказал: "Это очень большая, огромная страна, мы не смогли бы сделать там то же самое, что делаем в других странах. Не знаю, какова у вас численность населения третьего мира, но могу себе представить, что их может быть около 30 или 40 миллионов" (Аплодисменты).

Знаете что? У нас хватит врачей на несколько миллионов, но я не решился предлагать больше, поскольку у нас много других обязательств. Я сказал: "Это вашей большой проблемы не решит, но я убежден, что если вам понадобятся врачи и вы попросите для них въездные визы, власти не смогут отказать в визе этим врачам". В противном случае, чем они оправдают кражу тысяч наших врачей, 3 тысяч врачей, которых они забрали у нас в первые годы - половину из 6 тысяч, которые у нас были, половину! - и больше половины университетских преподавателей. У нас осталось 3 тысячи врачей-патриотов (Аплодисменты), и с их помощью мы проводили наши программы, приняли вызов. Сегодня их у нас 67 500 (Аплодисменты), больше 20 на каждого из тех, кого увезли в первые годы. Это результат настойчивости и воли к достижению успеха (Аплодисменты).

А что происходит в настоящее время? Существует политика, направленная на то, чтобы стимулировать к дезертирству наших врачей, которые выполняют интернационалистские миссии. Несколько недель назад двое из 108 врачей, которые находятся у нас в Зимбабве и работают в провинциальных больницах, потому что там не хватало врачей, поскольку родезийский режим апартеида не подготовил чернокожих врачей, и в этой Родезии, сегодня независимой Зимбабве, более 20 лет спустя есть много больниц без врачей. Мы распределили почти по всем провинциям группы по 8-10 медиков: семейных врачей, хирургов, ортопедов, анестезиологов, радиологов и некоторых техников для ремонта аппаратуры (Аплодисменты).

Двое из этих врачей, безусловно, соблазненные триллионом долларов, который ежегодно тратится на рекламу, чтобы стимулировать потребление, в силу чего какое-то число дезертирует и уезжает, дезертировали. К чести нашей страны следует сказать, что из всех, кто участвует в комплексной программе здравоохранения, дезертировало только 1,6% врачей – хотя и это нам больно (Аплодисменты).

Эти двое направились ни более и не менее как к Верховному комиссару Организации Объединенных Наций по вопросам беженцев. Сразу те же самые субъекты, что так боролись в конгрессе за то, чтобы задержать маленького Элиана в Соединенных Штатах, обратись к правительству с просьбой о визе для этих двух врачей. Никто не вспомнил о детях, о брошенных больных, о гражданах, которым оказывали медицинскую помощь эти врачи, о спасении человеческих жизней. Важна была реклама: мы подцепили двух кубинских врачей! И именно этим занялась кубино-американская мафия, как называем мы то, что никогда не должно было называться Фондом, потому что он превратился в террористическую организацию (Аплодисменты и восклицания). Тем же самым он занимается в Гватемале, в Гондурасе, в Белизе, на Гаити, в Гайане, в Парагвае - во всех 13 странах, где сегодня проводятся эти программы, которые мы распространим, по моим подсчетам, на 30-40 стран, главным образом африканских; надо же, как им удается воровать умы!

Я говорил американскому представителю: "Как могли бы они отказать в визе, на каком основании, по какому моральному праву, если они занимаются такими вещами?" (Аплодисменты).

Может, чтобы направить этих врачей, нам следует прибегнуть к Закону об урегулировании кубинского вопроса, который мы называем преступным законом из-за того, что он стоил жизни тысячам людей, и основу которого составляют привилегии, не предоставляемые никаким другим латиноамериканцам, никаким другим гражданам мира, только кубинцам, чтобы стимулировать дестабилизацию, беспорядок и давать повод для антикубинской пропаганды?

Разумеется, мы не стали бы этого делать, речь идет о серьезном вопросе. Я надеюсь, что, если действительно члены негритянской фракции в конгрессе, или испаноязычных меньшинств - как их здесь называют, - или представители индейского населения попросят прислать группу врачей, которые ничего не стоили бы ни налогоплательщикам, ни американскому казначейству, думаю, считаю, что правительство Соединенных Штатов не отказало бы им в визе. Я так думаю. Поступить иначе было бы нелогично.

Естественно, возникнет вопрос об уровне подготовки. Я абсолютно убежден, что врачи, которых мы направим, в данном случае могут быть подвергнуты строгому экзамену любой справедливой оценочной комиссии, и они пройдут все необходимые испытания, чтобы с честью выполнить эту миссию.

Еще проще направить студентов изучать медицину. Конгрессмены занимаются этим, и здесь я могу вас заверить, что мы готовы принимать ежегодно 250 студентов из американского третьего мира (Аплодисменты). Они, кроме того, выучат испанский язык, установят отношения с молодежью всего полушария, передадут ей все, что знают о Соединенных Штатах и об американской культуре. А те покажут им культуру всех своих стран.

Я уже назвал эту цифру - 250 стипендий в год, но на первый подготовительный курс, который начинается в марте, мы можем предложить 500 стипендий, чтобы включить представителей других меньшинств. Отбор проводили бы не мы; его взяли бы на себя члены палаты представителей, которые захотели бы помочь молодежи из бедных слоев населения своих округов выучиться на врачей с тем, чтобы они обязались, став врачами, вернуться в родные места (Аплодисменты).

Сейчас я хочу добавить несколько вещей, и, чтобы вы не испытывали нетерпения, в конце расскажу немного о маленьком Элиане, а потом закончу. Надо посмотреть, который час (Смотрит на часы), мы здесь уже довольно долго, надеюсь, что это слишком не затянется.

Я говорил о том, что санитарное состояние в Африке ужасное, но самое страшное то, что новое бедствие угрожает - слышите, что я говорю, - уничтожить целые народы на этом континенте. Более того: угрожает уничтожить жителей всех африканских стран к югу от Сахары, население которых составляет 596 миллионов человек.

Я говорю со всей серьезностью и совершенно обдуманно. Я не хочу быть паникером, но по памяти могу вам сказать: из 35 миллионов инфицированных СПИДом во всем мире 25 миллионов - африканцы. В настоящий момент - я получил данные из различных источников, в первую очередь, из моих разговоров с ответственным за программу Организации Объединенных Наций ООНСПИД, который занимается этой проблемой, - ежегодно от СПИДа погибает несколько больше 2 миллионов африканцев, и это, как можно предположить, молодежь и женщины фертильного возраста, и на каждых двоих умерших приходится пять инфицированных. Умерло уже 19 миллионов, оставив 12 миллионов сирот, и, по подсчетам, в ближайшие 10 лет их число достигнет 42 миллионов.

Вакцины в ближайшее время не предвидится.

И я спрашиваю себя: как может развиваться страна третьего мира в условиях, когда, как в некоторых из них, до 30% населения заражено СПИДом и нет врачей, нет медикаментов, нет инфраструктуры? Как вырастить 42 миллиона сирот? И самое страшное: среди 19 миллионов умерших - значительное число детей, заразившихся при рождении, и разумеется, значительное число матерей. Как накормить голодных, при таком количестве истощенных, в условиях голода, который царит во многих из этих стран?

Несколько недель назад состоялась встреча в Дурбане, в Южной Африке, и там выступали представители африканских и промышленно развитых стран. Они сказали, что необходимо принять усилия к решению этой проблемы, ужасной проблемы. Тогда я сказал себе: они только что обнаружили СПИД в Африке, или очень похоже, что они его только что обнаружили. Они говорят о мерах, которые надо принять, о том, что надо сделать с предприятиями, выпускающими медикаменты, чтобы снизить их стоимость, о том, какие на это дать денежки. Речь шла о миллиарде или о миллиарде с чем-то. Очень хорошо. Но достаточно указать, что если они снизят до тысячи долларов стоимость лечения в целях пресечения болезни, которое в настоящее время обходится в 10 тысяч, потребуется 25 миллиардов долларов в год; если бы лечение обходилось в 5 тысяч долларов, потребовалось бы 125 миллиардов долларов, а при нынешней стоимости лечения требуется 250 миллиардов долларов.

Теперь нужно посмотреть, на какой сумме они сойдутся, сколько времени придется ждать, пока программа начнет действовать, сколько миллионов заразятся за это время, сколько человек умрет и на сколько миллионов возрастет число сирот.

Я заверяю вас, что при содействии промышленно развитых стран можно было бы решить основную проблему, на которой я хотел остановиться, коснувшись того, что утверждали некоторые представители африканских стран: "К чему? К чему это, если у нас нет инфраструктуры для применения этих медикаментов?" Курс лечения включает различные таблетки, которые надо принимать в определенные часы в определенных условиях. Это не аспирин, который принимают, когда голова заболит. Я глубоко задумался над этим.

На состоявшемся вчера круглом столе многие африканские представители говорили о СПИДе, и я, вспомнив о заявлениях в Дурбане, сказал: "Если промышленно развитые страны дадут деньги на медикаменты, наша страна, на основе опыта работы, приобретенного десятками тысяч врачей в странах третьего мира, может организовать инфраструктуру в течение года (Аплодисменты). И не беспокойтесь по поводу политических вопросов, потому что наши врачи имеют строгую инструкцию придерживаться, превыше всего, одного правила: никогда не говорить ни о политике, ни о религии, ни о философии." Этого правила они придерживаются. Если там есть пастор какой-нибудь евангелистской церкви, они работают с пастором. Пастор не хочет, чтобы умирали дети и люди из его прихода, и он оказывает содействие, он может существенно помочь программам здравоохранения, убедить людей принимать определенные меры. Если там есть священник другой церкви, если это мусульманский священнослужитель или духовный вождь какой-либо африканской религии, происходит то же самое. Они не хотят, чтобы у них умирали дети. Если речь идет о католическом священнике - то же самое, он не хочет, чтобы умирали дети или его прихожане. Кто будет противиться этому?

Когда эта ужасная эпидемия зайдет еще дальше, они не смогут работать, не смогут даже производить продукты питания, никогда не хватит тех немногих больничных коек, которые у них есть, потому что СПИД ведет к другим страшным заболеваниям.

К этой эпидемиологической катастрофе добавляются сотни миллионов случаев заражения и повторного заражения малярией, от которой ежегодно умирает миллион человек, 3 миллиона человек умирает от туберкулеза - заболевания, которое безусловно связано с истощением и ВИЧ. Я уже говорил, что только 1% от того, что тратится в мире на исследовательские программы в области здравоохранения, идет на изучение тропических болезней.

Инфраструктура могла бы охватить и другие медицинские услуги, не только применение медикаментов против СПИДа. Если будут медикаменты и вакцины для лечения или профилактики других заболеваний, от которых погибает множество людей, то с ними тоже можно бороться, эти услуги тоже можно будет оказывать, и они действительно достаточно дешевы. Мы могли бы направить не менее 100 врачей в каждую из стран к югу от Сахары, где в них отмечается самая большая потребность.

Эти врачи организуют инфраструктуру, будут руководить, готовить молодежь. Если им дадут молодых помощников - лет пятнадцати, с шестиклассным образованием, с соответствующими учебниками, то они смогут сделать из них медицинских братьев и сестер за половину того срока, который ушел бы на это в медицинском училище; если хотят подготовить специалистов по ортопедии, хирургии и другим специальностям, их могут подготовить за половину того срока, который уходит на это в условиях больницы. Таким образом, эти врачи могли бы сделать гораздо больше, чем создание инфраструктуры: они могли бы подготовить десятки тысяч квалифицированных работников. И вдобавок к этому, создать медицинские факультеты в странах, где их нет. Куба не взяла бы ни гроша за эти услуги, и не пришлось бы ждать годы, пока она приступит к их выполнению (Аплодисменты).

Скажут, что нет денег. Можно было бы взять немного из того, что тратится на рекламу, стимулирующую потребление не только в развитых странах, но также и среди миллиардов граждан, которые живут в слаборазвитых странах, где практически не могут потреблять ничего, и немного от военных расходов, которые составляют 800 миллиардов (Аплодисменты).

Могут сделать всемирную эмиссию бонов, чтобы множество добрых людей, которым это незнакомо, смогли приобрести эти боны, внеся таким образом свой вклад, и кое-что еще: ввести небольшой налог на спекулятивные операции, и денег с лихвой хватило бы не только на это, но и практически на все развитие третьего мира. Это необходимо, это совершенно элементарно.

Почему этого не делают? Почему столько говорят о правах человека, когда в мире происходят все эти несчастья? Кто несет ответственность за смерть десятков миллионов людей, которых можно было бы спасать ежегодно, в том числе более 11 миллионов детей, а также подростков, молодых и взрослых, которые умирают от отсутствия соответствующей помощи, или от не излеченной вовремя болезни, или от какого-нибудь телесного недостатка, который можно исправить, или из-за невозможности сделать хирургическую операцию после несчастного случая? Никто не знает, сколько умирает тех, кого можно было бы спасти, или скольким старикам можно было бы продлить жизнь.

Человеку пятидесяти лет - вы знаете много таких людей, у вас есть много таких родных - хотелось бы прожить еще 10, 20, 30 лет; и семидесятилетние люди хотели бы прожить еще 5, 8 или 10 лет; или люди моего возраста - 74 лет, возраста, о котором вы вспомнили сегодня, хотели бы прожить еще 4-5 и даже 10 лет, чтобы посмотреть, как меняется мир и сбылись ли те или иные предсказания.

Мне лично, действительно, этого бы хотелось, чтобы еще чуть дольше применять опыт, приобретенный за долгие годы борьбы и служения народу (Аплодисменты). Противники говорят о "Кастро у власти в течение энного количества лет", о "диктатуре Кастро", о "тирании Кастро", "который находится у власти и не хочет отдавать власть", и кто знает, сколько еще всего. Власть, если ее не использовать для дела, для добра, не годится абсолютно ни на что, и было бы нелепо стремиться к ней (Аплодисменты).

Кроме того, как я объясняю многочисленным гостям, у меня очень мало конституционных и законодательных полномочий, минимум. Я не назначаю послов. Во всех частях света президенты страны назначают послов, назначают министров. Я не назначаю министров, я не назначаю ни на какую государственную должность. Кандидатуры послов предлагает комиссия, которая анализирует все руководящие кадры и выдвигает их, представление подается в Государственный совет, который должен утвердить кандидатуру, в его составе 31 член, а я уже в конце подписываю назначение.

То же самое происходит и с помилованиями или с заменой наиболее строгих мер наказания, их тоже обсуждает 31 член Государственного совета.

Но для меня это неважно, мне это не нужно. Я считаю, что правителю или руководителю не нужны должности, ему нужен моральный авторитет, ему нужна моральная власть (Аплодисменты).

За 41 год только один раз произошли в Гаване, недалеко от порта, определенные беспорядки. Они были связаны с переданным по радио объявлением о том, что несколько судов из Соединенных Штатов подойдут к берегу, чтобы забрать иммигрантов. Было известно, что мы не стреляем и не пытаемся задержать суда с людьми на борту. Когда начали приходить быстроходные катера из Соединенных Штатов для контрабандных операций, один из них приблизился к берегу, к востоку от Гаваны; сторожевая служба, застигнутая врасплох таким небывалым явлением, приказала ему остановиться и сделала несколько выстрелов. Несколько человек было ранено, не знаю, были ли убитые.

В другой раз трактор - который вез в прицепе к берегу группу людей - попытался задавить полицейского, преградившего ему путь, а другие, бывшие с ним, открыли стрельбу: несколько человек было ранено, несколько убито. Вот уже два раза.

Еще в одном случае угнали землечерпалку с экипажем на борту - стимулом для всего этого был Закон об урегулировании кубинского вопроса, - сторожевой катер сделал несколько выстрелов; к счастью, никто не пострадал.

Немедленно были даны непосредственные инструкции всем силам пограничников и всем властям: "Не стрелять и не пытаться перехватывать никаких судов с людьми на борту, которые пытаются выехать, даже если они находятся посреди бухты".

Тогда стали угонять даже катера, совершающие рейсы в Реглу - многие из вас знают, что это средство сообщения между Старой Гаваной и муниципией Регла. На катер садился кто-нибудь с пистолетом, на борту было несколько сообщников, и, нейтрализовав моториста, они выезжали прямо из порта. Никто их не трогал.

Нашумевший случай с буксиром "13 де Марсо" имеет свою историю, все подробности которой известны. Мы распорядились о проведении тщательного расследования всех его аспектов. Получилось так, что в месте, где находилось несколько буксиров, обслуживающих порт, угонщики захватили один, нейтрализовали сторожей, вывели из строя средства коммуникации и вышли в море. Трое самих работников этого центра сели на другой буксир, еще три-четыре - сейчас у меня нет точной цифры - на третий, посреди ночи, ничего никому не сказав, и отправились на двух буксирах, чтобы попытаться задержать угнанный. Никто ничего не знал, даже прошло уже несколько часов с момента угона буксира.

Как только об этом стало известно соответствующим властям, немедленно было отдано распоряжение пограничникам отправиться тем же путем, чтобы предотвратить несчастный случай и приказать вернуться буксирам, вышедшим задержать угнанный.

Время было после полуночи, море бурное, большие волны. До прибытия пограничного катера, который, к счастью, спас почти половину тех, кто плыл на похищенном судне, поскольку на нем были спасательные круги, канаты и другие средства для помощи и спасения утопающих, один из двух буксиров, пытавшихся задержать угнанный, врезался в его корму, и тот ушел под воду. Немногочисленный экипаж двух буксиров спас нескольких утопающих, хотя у них не было соответствующих средств, и они опасались, что их самих могут похитить. Тут же подошел пограничный катер, который даже в этих трудных условиях, в ночной темноте, смог спасти 25 человек. Такова подлинная история того, что произошло. А, но надо было распространять всякие измышления и создавать вокруг этого случая циничную легенду.

Уверяю вас, что я не преувеличил и не изменил ни малейшего факта; было бы бесконечно позорно пытаться оправдывать подлость. Мы никогда не вели себя подобным образом.

В Соединенных Штатах наверное живут многие из 1 200 пленных, захваченных нами на Плая-Хирон. Ни один из них не может сказать, что его ударили прикладом, хотя там погибло более 100 товарищей, и сотни были ранены. Я был там, я знаю это не по рассказам, я сам на деле участвовал во взятии пленных. Я даже прошел перед звеном вооруженных наемников, укрывшихся за зарослями мангров, - я шел по дороге вдоль берега, они видели меня в нескольких метрах, и ни один не выстрелил.

В сражении бывают моменты, когда противник полностью деморализован, и никто больше не производит ни единого выстрела. Потом на суде они ссылались на это как на свою заслугу, чтобы им зачли, что я прошел перед звеном, вооруженном автоматами, и они в меня не выстрелили. Большое спасибо, я вам очень благодарен. Я бы не дожил до этих 74 лет, так что я их благодарю (Аплодисменты); но никто из них не может сказать, что с ним плохо обращались, а они вторглись на нашу родину с оружием, направленные иностранной державой.

Если бы произошло наоборот, вы знаете, что по меньшей мере их приговорили бы к пожизненному заключению. А здесь не так-то просто, чтобы освободили кого-либо, осужденного на пожизненное заключение, потому что эти пуэрториканцы, проведшие много лет в тюрьме, которых недавно освободили (Аплодисменты), должны были много выстрадать, прежде чем увидели плоды долгой солидарной борьбы. Я не знаю точно, сколько лет они просидели в тюрьме, возможно кто-нибудь из вас может мне сказать (Ему говорят, что 20 лет).

Сестры и братья, заверяю вас, что когда на Кубе кое-какие наемники, которым платят из-за рубежа за совершение подрывных действий, проведут в заключении каких-то три месяца, со всех сторон, в силу заранее продуманных планов и механизмов, начинается давление, сыплются письма с требованием их освободить. Кто знает, скольких справедливо осужденных контрреволюционеров мы выпустили на свободу! Ведь борьба была долгой.

В начале Революции существовало 300 контрреволюционных организаций, совершавших террористические акты, и когда в ходе той одной акции мы захватили 1 200 пленных, они не просидели в тюрьме и двух лет. Мы поставили вопрос перед теми, кто их послал: "Если вы выплатите компенсацию лекарствами и продуктами питания для детей, мы всех их освободим". Затем многие из них совершали преступления, убивали наших товарищей бомбами, в ходе покушений. Если бы они просидели в заключении 30 лет, жизнь многих товарищей была бы спасена; но возможность такого риска не повлияла на нас, и в один прекрасный день судно с "героями" беспрепятственно прибыло в Соединенные Штаты. Им вручили знамя, кажется, его вручил тогдашний президент, или наоборот, они вручили ему знамя, чтобы когда-нибудь водрузить его на свободной Кубе. В действительности, они не сумели спасти ни знамени, ни флажка, ни оружия, ничего. Все это было много лет назад.

После этого я разговаривал кое с кем из тех, кто участвовал в той экспедиции, они изменили образ мысли, свои идеи и стали другими людьми. Человек может меняться.

Я упомянул вам пример того, что произошло на Плая-Хирон, потому что это доказывает последовательность нашей политики со времен войны в горах Сьерра-Маэстра. В первых боях солдаты противника сражались до последнего патрона, думая, что мы их убьем. Потом было не так. В ходе войны мы взяли тысячи пленных. Раненые получали помощь в первую очередь, раньше, чем наши собственные. Никогда ни одного пленного не расстреляли, никогда ни одного не ударили. Международный Красный крест тому свидетель. У них есть списки и личные дела сотен пленных, которых мы захватили при последнем наступлении на Первый фронт летом 1958 года; по этим документам можно проследить, был ли хоть один солдат избит, был ли хоть один расстрелян.

Они были нашими поставщиками оружия. Их направляли в другие провинции, и когда подходили наши колонны и солдаты видели, что в каком-то бою терпят поражение, они не сражались до конца, как вначале. Для точности надо сказать, что как правило они всегда сражались, оказывали сильное сопротивление, но когда видели, что сражение проиграно, они сдавались в плен. И вот так были солдаты, которые сдались в плен трижды. Почему? Потому что с врагом проводили определенную политику, так же как проводили определенную политику с населением. Они являлись и убивали жителей, жгли дома, крали все, ничего не платя. Мы, приходя, платили за все, что покупали. Если в доме никого не было, мы оставляли деньги соседу или в другом месте, и за все время войны, на территории Первого фронта Сьерра-Маэстры, откуда вышли затем все колонны, вооруженные той же военной доктриной, той же политической доктриной, я не помню ни одного случая, чтобы кто-то из наших бойцов неуважительно отнесся к жене или дочери крестьянина.

После того как нас рассеяли, начав с семи вооруженных человек, мы выиграли войну за менее чем 24 месяца, причем мы сражались против сил в 80 000 человек - солдат, моряков и полицейских, при поддержке всего народа. Почему? Потому что, во-первых, мы защищали справедливое дело (Аплодисменты), и во-вторых, потому что мы проводили одну политику с крестьянами и народом в целом и другую политику с противником. Без этой политики победа была бы невозможна ни за 2 года, ни за 30 лет, если предположить, что все остальное делалось бы более или менее хорошо.

Эти традиции сохраняются до сих пор. Можете спросить южноафриканцев, бывших в плену у наших войск, был ли кто-нибудь избит, был ли хоть один из них расстрелян, поскольку мы пропагандировали нашу военную политику и передавали ее всем тем, с кем сотрудничали, и больше я не буду говорить об этом, потому что есть много мест, где бойцы убивают друг друга. Это так.

В нашем случае, ни в ходе нашей войны, ни при выполнении интернационалистических миссий, никогда не был избит или расстрелян ни один пленный. Всему этому, о чем я вам говорю, есть живые свидетели. И это, конечно, повышает моральный дух и придает авторитет.

Когда 5 августа 1994 года произошли те беспорядки в столице, даже полиция была застигнута врасплох. Такого никогда не было. Группы гражданских лиц в несколько сот человек начали швырять камни в витрины, в дома; люди были как бы растеряны. Я узнал об этом, я направлялся в свой кабинет, и мне говорят: "Происходит то-то и то-то". Я говорю: "Не вводить ни одной части". Я извещаю членов своей охраны - девять человек, которые были со мной, - прошу три джипа - я хотел ехать в джипе, а не в специальном автомобиле, в бронированном автомобиле, ничего такого, - приезжают джипы. С девятью человеками охраны, с человеком, находящимся здесь, который тогда работал со мной, вы его знаете, это Фелипе Перес Роке, сейчас наш блестящий министр иностранных дел (Аплодисменты), и товарищем Лахе, примкнувшим к нам по пути, всего нас было 12 человек.

Мы отправились к месту волнений. Охрана получила категорический приказ не использовать оружия. Приехав, я вышел из машины, дальше пошел пешком, и население сразу же отреагировало, за несколько минут беспорядки прекратились, и даже те же самые, кто кидал камни, заразились и двинулись вместе с огромной массой, мы дошли до набережной и вернулись пешком тем же путем. Таков и таким будет всегда стиль революции (Аплодисменты).

Никогда в нашей стране не видели, чтобы пожарная машина поливала толпу струями воды, никогда здесь не видели людей в скафандрах, похожих на обитателей другой планеты, обвешанных не знаю уж каким снаряжением, которые подавляли бы демонстрации, используя зверские методы! В нашей стране такого не было никогда. Мы заплатили бы большую премию тому, кто смог бы показать хоть одно изображение.

Помню, что в первые годы Революции было 300 контрреволюционных организаций, вооруженные банды по всей стране, тысячи людей в тюрьмах, и, посещая остров Пинос, теперешний остров Хувентуд, я встречался с этими заключенными, которые работали в полях с мачете, топорами, со всем таким, и разговаривал с ними. Ни разу никто не попытался на меня напасть!

Несколько раз я встречался с теми, кто высадился на Плая-Хирон, я даже посетил тюрьму, когда они находились в заключении. Никто даже не оскорбил меня!

Этичному и достойному поведению нет цены. Это самая могущественная сила из всех существующих (Аплодисменты).

Я уже говорил вам о поездках: всевозможные угрозы. Я даже сказал, что мне хотелось бы прожить еще несколько лет; но я также могу заверить вас со всей честностью, что не изменил бы ни единого принципа, не смирился бы ни с каким бесчестием, не снес бы ни единой угрозы в обмен на жизнь (Аплодисменты).

Поэтому я рассказывал вам, что был счастлив, отправившись в эту страну, вернее, в Нью-Йорк - у меня нет визы, чтобы посетить страну, - только Нью-Йорк и в пределах 25 миль, ни миллиметром больше. Я испытывал удовлетворение от того, что пренебрег ливнем угроз, и от того, что хотел встретиться с вами.

Быть может, эти высказанные мною суждения будут вам полезны - тем, кто был так отважен и солидарен, как вы.

Я говорил вам о серьезных социальных проблемах стран третьего мира. Но серьезные социальные проблемы есть даже в такой богатой стране, как эта, в самой богатой стране мира. Назову некоторые из них.

Тридцать шесть миллионов человек, 14% населения, живут ниже уровня бедности при показателе, который вдвое превышает показатель других развитых стран. Вдвое выше, чем в Европе или Японии.

Сорок три миллиона человек не имеет доступа к медицинскому страхованию, и еще 30 миллионов обеспечены медицинским обслуживанием настолько слабо, что практически можно считать его отсутствующим.

Существует 30 миллионов неграмотных и еще 30 миллионов практически неграмотных. Это не кубинские выдумки, это официальные данные международных организаций.

Среди чернокожего населения показатель бедности превышает 29%; для всего населения он 14%. Таким образом, показатель бедности чернокожего населения более чем вдвое выше, чем у населения Соединенных Штатов в целом. Среди чернокожих детей этот показатель достигает 40%. В некоторых городах и сельских местностях Соединенных Штатов он превышает 50%.

Несмотря на экономическую экспансию, показатель бедности американского общества в два-три раза выше показателей Западной Европы. 22% американских детей живут в бедности. Это официальные цифры.

Только 45% всех работников частного сектора имеют социальное обеспечение.

По оценкам, 13% всего американского населения не доживет до 60 или не проживет более 60 лет.

Женщины все еще зарабатывают только 73% от того, что зарабатывают мужчины на сходных работах, и составляют 70% работников, занятых частично, которые не имеют права ни на какие социальные льготы.

Между 1981 и 1995 годами 85% новых работников, занятых более чем на одной работе, были женщины.

1 самый богатый процент населения, владевший в 1975 году 20% имущества, сегодня владеет 36%. Расслоение растет.

В числе 3 600 приговоренных к смертной казни, находящихся сейчас в камерах смертников американских тюрем, нет ни единого миллионера, нет ни единого человека, принадлежащего к высокому среднему классу. Можно бы спросить, почему. Вы, пожалуй, могли бы ответить на это лучше меня. Я никого не обвиняю, я говорю о том, что происходит.

Похоже, лишь достигнув категории миллионера, человек становится настолько порядочным и дисциплинированным, что его никогда не могут приговорить к этой мере наказания.

Есть другие данные, о которых говорить несколько трудно, но я должен их привести.

За всю историю Соединенных Штатов ни один белый мужчина не был казнен за насилие над черной женщиной (Аплодисменты).

Однако - и это исторический факт - пока за насилие осуждали на смертную казнь, из 455 человек, казненных за насилие, 405 были неграми, то есть 9 из каждых 10.

Например, в штате Пенсильвания, где в 1776 году была провозглашена Декларация независимости, афро-американцы составляют только 9% всего населения; однако 62% приговоренных к смертной казни, то есть всемеро больше - чернокожие.

Еще один пунктик. Более 90% из 3 600 человек, приговоренных к смерти, были в детстве жертвами физического или сексуального насилия.

Исследование, недавно проведенное одной неправительственной организацией, показывает, что у мужчин-негров в 13 раз больше вероятности получить более длинные сроки заключения, чем у белых, когда речь идет о проблемах, связанных с наркотиками, хотя среди торговцев наркотиками в Соединенных Штатах белых мужчин впятеро больше, чем негров.

Более 60% женщин, находящихся в заключении в Соединенных Штатах, - афро-американки и латиноамериканки.

Быть может, все мы, латиноамериканцы, все афро-американцы и люди других этнических групп, совершающие практически все преступления, -прирожденные преступники в соответствии с идеями ломброзианства.

Я ничуть не оправдываю преступления. Я также не в состоянии знать во всех деталях и со всей доскональностью, как тут идут судебные процессы и что обычно происходит. Я просто спрашиваю себя, почему; я просто спрашиваю себя, не являемся ли мы преступниками генетически, в каковом случае неважно, если исчезнут все жители стран к югу от Сахары, все индейцы, метисы и белые Латинской Америки и все обитатели карибских стран, включая, разумеется, и нас, кубинцев. Это вопрос, который, по крайней мере, имеешь право себе задать. Я конечно прожил эти 74 года, о которых вы вспомнили. И встречался в своей жизни со многими людьми.

Я родился в сельской местности сыном латифундиста. Мой отец был бедным крестьянином испанского происхождения. Сначала он приехал на Кубу рекрутом, солдатом в последнюю войну за независимость, никогда до этого не учась в школе. После окончания войны 1898 года его отослали назад, в страну, откуда он приехал. Потом он вернулся motu proprio, работал при той системе, со временем сумел собрать и возглавить более сотни поденщиков, иммигрантов, как он, и кубинцев. То была эпоха, когда "Юнайтед Фрут", стремясь создавать плантации сахарного тростника на Кубе, ставшей неоколонией, вырубала и жгла леса из ценных древесных пород, тех, из которых построен знаменитый дворец Эскориал и даже самый большой военный корабль времен адмирала Нельсона, затопленный в Трафальгарской битве. Эта древесина особенно ценилась, и мой отец вместе с этими нанятыми им людьми участвовал в рубке лесов и ценных древесных пород. Кто мог бы их винить?

Но хорошо, он накопил деньги и понемногу стал покупать землю, много земли. У него оказалось около 900 гектаров собственных земель и более 10 000 гектаров арендованных. Я родился и жил в этой большой усадьбе. Мне повезло, что я был сыном, а не внуком землевладельца, я не приобрел образа мыслей и культуры богатого класса. Быть революционером - это вовсе не заслуга, это зависит от многих факторов, и все мои друзья были бедными детьми и подростками моего возраста. Я узнал все окрестные бараки как на землях моей семьи, так и на огромных плантациях крупных американских предприятий, где жило множество гаитянских иммигрантов. Их условия работы и жизни были хуже, чем у рабов, а говорили, что рабство на Кубе исчезло в 1886 году. Это не сделало меня революционером, но позже помогло мне понять действительность и социальную несправедливость, существовавшую в стране, где я родился.

Добавлю к моим размышлениям несколько слов. Вы недавно упомянули имя только что казненного афро-американского гражданина. Вы знаете, что наш народ энергично осудил происшедшее по постановлению суда убийство Шаки Санкофы за преступление, которого он не совершал (Аплодисменты), несмотря на единодушные протесты мировой общественности и даже многих правительств мира.

Я запросил больше сведений, данных, подробностей. Я даже видел планы, рисунки места, где произошло то, в чем его обвиняли. Единственный человек, сказавший, что видел его, ночью, на определенном расстоянии, бросив взгляд, который не могла бы запечатлеть самая чувствительная камера, и другие элементы процесса привели меня к убеждению в его невиновности. Я говорю так не потому, что кто-то это утверждал, а потому, что проанализировал все данные и пришел к этому убеждению (Аплодисменты). Я даже проанализировал его социальное происхождение, маргинальную среду, в которой он родился, его первые столкновения с законом; говоря с нашим народом, я привел это как пример подлинных факторов, способствующих тому, что молодой человек, негр, белый или любой другой этнической группы может совершить преступление. Я тоже адвокат. Я немножко знаком с законами. Я сам защищал себя, когда меня судили за штурм казармы Монкада. С тех пор, как я стал адвокатом, мне приходилось делать это не раз. Можно сказать, что у меня почти что не было другого клиента (Смех).

И если бы я не пришел к этому убеждению, я, утверждая то, что только что сказал, поступил бы как вульгарный демагог (Аплодисменты).

В нашей стране состоялся круглый стол с участием видных международных деятелей; я вижу здесь одного из участников этого круглого стола.

Я также знаю, что вы уже некоторое время ведете очень справедливую борьбу, которую наш народ тоже полностью поддерживает: борьбу за освобождение журналиста Мумии Абу-Джамаля (Восклицания и длительные аплодисменты), приговоренного к смертной казни, чье несправедливое осуждение вызвало гигантское движение общественности во всем мире.

Если мы пойдем дальше и проанализируем исторические факты, чтобы задать вопрос, кто эти белые граждане - один на каждые 9 афро-американцев, казненные за насилие, всего их было около 50 белых, - то мы увидим, что, независимо от других факторов, налицо социальная маргинальность, и когда, как это происходит с афро-американцами, социальная маргинальность соединяется с расовой дискриминацией, десятки и десятки миллионов человек мучительно страдают от несправедливости, даже те, кого никогда не присуждали ни к смертной казни, ни к тюремному заключению, потому что они рождаются осужденными на унижение каждый день своей жизни.

Я более или менее белый, говорю более или менее, потому что не существует ни одной чистой этнической группы. Помню, когда я приехал в Соединенные Штаты в 1948 году, был ноябрь, помню потому, что это совпало с теми днями, когда Трумэн, вопреки всем прогнозам, победил на выборах. Я приехал в Гарвард; я хотел изучать экономику. У меня уже были революционные идеи, но я хотел вооружиться большими знаниями. Возвращаясь назад из Нью-Йорка, я ехал на дешевой машине, купленной за 200-300 долларов, из тех машин, что продают тут чуть дороже лома, и я ехал по тогдашним шоссейным дорогам во Флориду, чтобы затем следовать до Кубы морем на пароме. Несколько раз я останавливался пообедать, поужинать или что-нибудь купить. Не раз я замечал презрение, презрительное обращение просто оттого, что я говорил на другом языке или был латиноамериканцем. У меня появилось чувство, что дискриминации подвергались не только определенные этнические группы, но также и лица другой национальности, те, кто говорил на ином языке.

После этого я вернулся в Соединенные Штаты всего на несколько дней, кажется, в конце 1955 года. Я уже жил в Мексике, готовя возвращение на Кубу. Я был здесь в Нью-Йорке и в других местах, посещая немногих кубинских эмигрантов, живших в Соединенных Штатах, потому что в то время не существовало Закона об урегулировании кубинского вопроса, никто не мог приплыть сюда на судне или на лодке, и практически не было нелегальных эмигрантов. В общем-то, именно Революция открыла двери сотням тысяч лиц, которые давно уже хотели эмигрировать и не имели на это никакой надежды.

Поэтому тем, кто так ненавидит Кубу, Революцию и в особенности меня, мы могли бы напомнить, чтобы время от времени они благодарили Революцию, потому что без Революции не было бы множества кубинских миллионеров (Аплодисменты), без Революции не было бы так называемого Кубино-американского национального фонда (Осуждающие крики), без Революции не было бы ряда кубинцев, являющихся членами конгресса Соединенных Штатов, они не могли бы предлагать законы в пользу чего бы то ни было, за ними не бегали бы так во время предвыборных кампаний, не удовлетворяли бы все их просьбы, хотя даже большая их часть и не голосует, потому что, в силу предоставляемых привилегий, им выгоднее быть кубинскими, чем американскими гражданами.

То, что я утверждаю, можно доказать совершенно неопровержимо. Существуют статистические данные, я как-то раз их попросил: сколько виз на проживание было выдано, например, за 30 последних лет до победы Революции; это были незначительные цифры в 30-е и 40-е годы и едва ли 2-3 тысячи в период между 1950 и 1959 годами.

В общем, именно Революция открыла двери сотням тысяч лиц, которые уже давно хотели эмигрировать и не имели на это никакой надежды.

Как известно, в первые дни января 1959 года в Соединенных Штатах укрылось большое число военных преступников, растратчиков и приспешников Батисты, убивших тысячи кубинцев и ограбивших страну. Первые революционные законы, связанные с возвращением растраченного имущества, снижение тарифов на основные услуги, восстановление на рабочих местах трудящихся, несправедливо уволенных во время тирании, городская и земельная реформы и другие меры, направленные на установление элементарной социальной справедливости, испугали самые богатые круги нашего общества, которые начали эмигрировать в Соединенные Штаты.

С первого дня Революции неожиданно стали широко предоставляться визы на въезд в Соединенные Штаты, особенно лицам из высших и средних слоев, врачам и другим специалистам с высшим образованием, преподавателям и учителям, техникам и квалифицированным рабочим, многие из которых всегда мечтали эмигрировать в эту страну. Почти сразу же начала ощущаться враждебность к Революции и намерение лишить нас квалифицированного персонала. Кроме того, была нужда в бывших батистовских офицерах и молодых людях, чтобы образовать штурмовую бригаду наемников - план, о котором тогда никто не знал. Однако законные выезды в Соединенные Штаты всегда разрешались. Кража умов стала стимулом для того, чтобы победившая Революция незамедлительно начала прилагать колоссальные усилия в сфере образования. Даже в дни Плая-Хирон продолжали совершаться рейсы. После Карибского кризиса американские власти внезапно отменили рейсы и визы. Десятки тысяч семей оказались разделенными. И напротив, даже до принятия Закона об урегулировании кубинского вопроса на американской территории принимали всех, кто прибывал к ее берегам собственными силами или угоняя самолеты и суда.

После Камариоки из страны выехали, получив разрешение, законным, совершенно безопасным путем, без единого несчастного случая, 360 000 кубинцев. В их числе, помимо родственников лиц, проживающих в Соединенных Штатах, было большое число специалистов и учителей, которые там могли получать жалование в десять раз большее, чем на Кубе, квалифицированные рабочие и техники крупных промышленных предприятий. Речь шла в действительности об экономических эмигрантах. Тем не менее, всех, кто туда приезжал, называли "политическими беженцами" или "эмигрантами". Если бы это применялось к мексиканцам и другим латиноамериканцам, эмигрирующим в Соединенные Штаты, там было бы от 12 до 15 миллионов мексиканских политических беженцев (Аплодисменты); миллион гаитянских политических беженцев; миллион доминиканских политических беженцев; сотни тысяч центральноамериканцев были бы политическими беженцами, и кто знает, сколько пуэрториканцев (Аплодисменты). Ведь пуэрториканцы - патриоты, они любят свою страну. А почему они уехали в Соединенные Штаты? По экономическим причинам. Так что здесь их почти столько же, сколько там на их острове.

В Нью-Йорке собирается миллион пуэрториканцев, в этом году мы видели, как они защищали правое дело острова Виекес (Аплодисменты). На эту тему мы провели круглый стол с участием очень известных международных деятелей.

Наши круглые столы передаются по Интернету на весь мир, разумеется, на английском языке, на котором говорят больше всего. Конечно, к сожалению, доступ к Интернету имеет, может быть, только 1% африканцев, для них надо вести передачи по радио. То же происходит с Латинской Америкой.

По поводу коммуникаций и сотрудничества со странами третьего мира я хочу вам сообщить, что мы разработали программу обучения чтению и письму по радио. Эта идея возникла в день, когда мы спросили у президента Нигера, бывшего на Кубе с визитом, какой показатель неграмотности в его стране, и он сказал: 87% неграмотности, и только 17% охвачено школьным образованием. Празднуют вступление в следующий век и в следующее тысячелетие, в какой век третьего тысячелетия эта страна с таким же населением, как Куба, сможет искоренить неграмотность?

Я думал о том, что наша страна с населением 11 миллионов человек, как и Нигер, располагает 250 000 преподавателей и учителей; так же, как в случае врачей, у нее самый высокий в мире показатель учителей на душу населения. Когда думаешь об этом уровне неграмотности и, кроме того, знаешь, что показатель смертности детей в возрасте от 0 до 5 лет составляет в Нигере более 200 на каждую 1 000 родившихся живыми, то есть более чем в двадцать пять раз выше, чем на Кубе, невозможно не задать себе вопрос: когда, когда, когда? Я спрашиваю: "У вас есть радио?". Он отвечает: "Да, почти во всех семьях есть радиоприемники". Я спрашиваю: "Как же, если нет электричества?". Он объясняет: "Да, потому что у них есть японские аппараты, стоящие столько-то долларов, благодаря которым они могут иметь электричество, чтобы слушать радио".

Я выдвинул идею, чтобы группа кубинских педагогов изучила возможность обучать чтению и письму по радио, исходя из мысли создать маленький учебник, который, используя изображения животных, растений и общеизвестных предметов, знакомил бы с буквами алфавита и позволил бы строить слоги, слова, фразы и вводить понятия в выбранный язык путем радиопередач под руководством специально подготовленных учителей. За три месяца наши педагоги разработали метод и провели его испытание с языком креоль на Гаити на 300 неграмотных, причем результаты были поистине обнадеживающие. Вскоре начнется испытание на 3 000 человек. Было бы очень просто вести курс ликвидации неграмотности по телевидению, но большинство неграмотных в мире не имеют доступа к этому средству. Наши специалисты-педагоги, которые поставили, провели и возглавили эксперимент, просто поражены. Уже подготовлен курс на французском, португальском и креоль.

Значит, можно оказать еще один вид содействия странам третьего мира, обучая чтению и письму сотни миллионов человек с поистине минимальными затратами (Аплодисменты). Хватит говорить, что существует 800 миллионов взрослых неграмотных, если, используя радио, которое не является ни Интернетом, ни телевидением, ничем подобным, можно обучить читать и писать сотни миллионов человек.

Никто не может себе вообразить, каким униженным чувствует себя человек, не умеющий читать и писать. Я часто вспоминаю своих родителей, которые едва умели читать и писать, я свидетель того, как они мучились. Я это знаю. Это объясняет жажду знаний, которую я вижу в нашем народе. Даже когда они окончили 10 классов, 12 классов, они испытывают неутолимую жажду узнать другие вещи; мы обнаружили это и поэтому подготовили определенные, просто поразительные программы - надеюсь, что вы когда-нибудь познакомитесь с ними, - для распространения массовой общей и интегральной культуры. Даже языки мы будем преподавать.

Забегая вперед, я все же кое-что вам скажу: на Кубе уже начался новый учебный год. В наших школах на настоящий момент, в результате битвы за возвращение Элиана и того удивления, которое вызвали у нас таланты наших детей, имеется один цветной телевизор с экраном 20 дюймов на каждые 100 учеников из наших 2 400 000 учащихся начальной, средней и полной средней школы на сумму 4,6 миллиона долларов (Аплодисменты); 15 000 видеомагнитофонов на сумму 1,5 миллиона долларов. Таким образом, в систему нашего школьного обучения уже полностью входят средства массовой информации в помощь нашим более чем 250 000 учителей и преподавателей.

Достаточно сказать, что в октябре с 7 до 9 часов утра будет передаваться курс обучения правильной речи, разработанный одним из самых способных деятелей культуры нашей страны, а начиная с 1 ноября с 7 до 8 часов утра три раза в неделю будет даваться курс родного языка. Ведь многие из наших жителей просто не помнят грамматических правил, которые учили очень давно. Я в шутку говорю, что мы разговариваем не на испанском, а на диалекте.

Так вот, три раза в неделю испанский и - можете удивляться - два раза в неделю английский! Мы считаем английский всемирным языком: века британского колониализма и около 100 лет - назовем это элегантно - огромного американского влияния превратили его во всемирный язык; он распространен, но не запатентован, мы будем им пользоваться.

Почти все научные и художественные книги поначалу появляются на английском. Мне дарят много книг, и они на английском.

Мы будем делать массовым знание английского языка, уже готовятся курсы по телевидению. Многие из этих тысяч учителей увидят его или запишут и будут смотреть там в самой школе, им не придется никуда идти.

Сразу же затем мы будем давать подобные курсы французского языка. Мы стремимся к тому, чтобы все наши граждане или огромное большинство, в соответствии с возрастом, знало три языка: испанский, английский и французский (Аплодисменты), с минимальными затратами: затратами на электричество для передач и на письменные материалы, которые мы будем рассылать всем тем, кто будет прямо слушать этот курс, или гражданам, которые обратятся с такой просьбой. В этом последнем случае мы будем посылать эти материалы, взимая с адресата стоимость их производства и рассылки. Это курсы для всех, кто захочет их слушать, и мы будем их пропагандировать.

Думаю, то, что я рассказал вам об этой идее, порадует многих соотечественников, практически всех.

Как-то раз я спросил министра: "Сколько преподавателей английского не хватает в средней школе?". Он ответил: "Две тысячи". Я сказал ему: "У тебя их слишком много". И дело не в том, что мы уменьшим число преподавателей средней школы или дипломированных учителей начальной школы, наоборот, не будет сокращено ни одного учительского места, их число увеличат, чтобы постепенно сокращать количество учеников на одного учителя. Мы уже начали эту битву, чтобы повысить качество обучения. Но мы поставим средства массовой информации, наше телевидение, по которому не показывают коммерческой рекламы, на службу образованию и массовой интегральной общей культуре (Аплодисменты).

Думаю, что наша страна вступила в новый, абсолютно новый этап. Больше я ничего не скажу (Аплодисменты).

Я заговорился. Не выполнил своего слова (Аплодисменты). Займу только несколько дополнительных минут.

Я обещал вам, что перед тем, как закончить выступление, скажу о двух вещах: первое, о ребенке. Элиан чувствует себя просто замечательно (Аплодисменты), вы не можете себе представить, какой это счастливый, какой это способный, какой это серьезный ребенок, это действительно поразительно. Его встречали не толпы, как мы и говорили, только его школа и самые близкие родственники. Там не было никого из нас, ни одного руководителя партии или государства. Шесть минут прибывшая семья здоровалась с встречавшими и сразу же выехала с Элианом из аэропорта. Он не пропустил занятий даже в тот день, когда уехал из Соединенных Штатов. За два месяца со своей семьей, учительницей и товарищами по классу он чрезвычайно продвинулся в учебе и потом на Кубе с 29 июня по 28 июля прошел, вместе с другими бывшими с ним ребятами, интенсивный курс, ему оставалось подучить несколько звуков. Он окончил год на уровне всех остальных детей и перешел во второй класс.

Отец настаивал, чтобы я познакомился с ним. Я сказал: "Подожду, пока он закончит учебный год". И когда он закончил год, я со всей осмотрительностью встретился и поздоровался с ним.

Теперь наша проблема в том, как сделать, чтобы этот ребенок жил нормальной жизнью, нормально учился, потому что его знают все. Мы опираемся на помощь всего населения, рассчитываем на заговор всего народа: когда он идет в школу, не подходить, не выкрикивать лозунгов, обращаться с ним, как с остальными детьми. Его показывали по телевидению очень мало, и только потому, что этого просило население. Никогда ему не задавали прямых вопросов, его снимали вместе с семьей, такие общие планы, очень короткие материалы. В этом отношении соблюдалась полная осторожность.

Первого числа начался его новый учебный год, он живет в том же скромном доме, где жил; учится в той же школе; у него те же учительницы, потому что они чередуются вплоть до четвертого класса, та, которая была в Уай-Плантейшн, и другая, которой не позволили приехать; с ним все те же товарищи из первого класса. И его отец в середине этого месяца начинает работать в том же скромном заведении, так он хочет. Все требуют, чтобы он у них побывал, ведь не только ребенок, но и отец приобрел в стране необыкновенный престиж. Он все выдержал, когда его попытались купить даже ценой его собственного сына, обещали отдать ребенка, если он останется жить в Соединенных Штатах, обещали миллионные цифры, но он не колебался ни секунды (Аплодисменты). Мне кажется, что это пример. Об этом я должен сказать, что не буду задерживаться на деталях, мы пришлем вам материалы, этим я сэкономлю время; но вы получите информацию о ребенке.

Был применен верный критерий в отношении того, что этот ребенок должен получить самое лучшее образование; мы ничего бы не выиграли, если бы ребенок вернувшись не стал по-настоящему хорошим учеником и хорошим гражданином. Они являются примером для нашего народа и в определенной степени примером для многих миллионов людей в мире.

Никогда наш народ не перестанет вас благодарить, вас, кто высказал столько заботы, законодателей, говоривших здесь, и других, которые столько боролись; Совет церквей, различные церкви, которые со всей честностью защищали столь справедливое дело.

Должен сказать, что таким же образом наш народ никогда не забудет и не перестанет благодарить американский народ, который в массовой форме поддержал законные права отца и сына (Аплодисменты). Еще раз я сказал себе: американский народ очень идеалистичен. Чтобы он поддерживал неправое дело, надо сначала его обмануть, заставить поверить, как во Вьетнаме и других местах, что то было справедливо. В этом случае он узнал правду благодаря совокупности факторов и в особенности благодаря деятельности средств массовой информации, которые передали сцены марша 400 000 матерей, марша сотен тысяч детей, марша миллиона человек в ходе борьбы, которая длилась семь месяцев и продолжается сегодня против Закона об урегулировании, ради того, чтобы он не приводил к новым жертвам; против закона Торричелли, закона Хелмса-Бертона, блокады и экономической войны, словом, за уважение и мир для нашего народа. В этом мы поклялись там в Барагуа, где прозвучал исторический протест Антонио Масео, и за достижение этих целей мы боремся сегодня.

Когда американский народ узнал правду, он поддержал ребенка и его семью, и число поддержавших превысило 80%, а среди афро-американского населения в наивысший, решающий момент - 92% (Аплодисменты). Этого наш народ никогда не сможет забыть.

Я не собираюсь представлять нашу родину как совершенную модель равенства и справедливости. Поначалу мы верили, что если мы установим совершенно полное равенство перед законом и будем относиться с абсолютной нетерпимостью ко всяческим проявлениям дискриминации по полу, как в случае женщин, или расовой, как в случае этнических меньшинств, они исчезнут из нашего общества. Прошло немало времени, прежде чем мы обнаружили, так я говорю, что маргинальность и с ней расовая дискриминация - это фактически нечто, чего не отменишь ни одним законом, ни десятью законами, и даже за 40 лет нам еще не удалось полностью покончить с этим.

Никогда не будет случая, чтобы правосудие исходило из этнических критериев, но мы постепенно обнаруживали, что потомки рабов, тех, кто жил в бараках, были самыми бедными и продолжали жить, после якобы отмены рабства, в самых бедных местах.

Есть маргинальные районы, сотни тысяч живут в маргинальных районах, но не только негры и метисы, но и белые. Существует маргинализация белых, идущая из прошлого общества. И я сказал вам, что в нашей стране началась новая эпоха. Надеюсь, что когда-нибудь смогу рассказать вам о том, что мы делаем сейчас и как будем продолжать это делать.

Денег, чтобы строить дома для всех тех людей, которые живут, можно сказать, в маргинальных условиях, у нас нет; но у нас есть множество других идей, с которыми не надо дожидаться греческих календ, с которыми наш народ, объединенный и глубоко справедливый, покончит с малейшим остатком маргинализации и любой дискриминации. И я полностью верю в то, что мы этого добьемся, потому что этим занимается сегодня руководство нашей молодежи, наших студентов и нашего народа.

Не буду ничего добавлять, просто скажу, что мы сознаем, что в нашей стране еще есть маргинализация; но существует воля решительно и полностью покончить с нею, применяя методы, которыми следует решать эту задачу, для чего в нашем народе с каждым днем все больше единства и равенства (Аплодисменты).

От имени моей родины обещаю вам это, и мы сообщим вам о том, как идет наша работа.

Когда там были американцы и говорили нам об этой проблеме, о двух делах, которые я упомянул, делах Санкофы и Мумии, они предоставили мне широкую информацию о их жизни и совершенной с ними несправедливости. Круглые столы во многом помогли осознать серьезность того, что происходило. Быть бедным - не позор, не позор - нарушение, которое может совершить ребенком или подростком какой-либо молодой человек, позор то, что в этом начинающемся веке, со всеми техническими достижениями, когда человек собирается даже заселить планету Марс, есть дети, подростки и граждане нашей планеты, живущие в условиях маргинальности (Аплодисменты), и во многих странах их не только вытеснили на край общества, их дискриминируют.

Это последнее, что я скажу, остается только эта страница, чтобы пояснить вам одно переданное сегодня сообщение, о котором говорил пастор этой церкви, назвав его знамением. Мне показалось невероятным, что самая простая вещь в мире может превратиться в большую новость. Я думал, что большая новость -это то, что происходит в мире, темы, обсуждавшиеся на Саммите Тысячелетия в Организации Объединенных Наций, то, что мы должны сделать для спасения рода человеческого, уже не только Африки. Такими темпами исчезнут не только африканцы, исчезнем мы все. Такими темпами, с этими моделями потребления, ведущими к уничтожению природных жизненных ресурсов, атмосферы, к нехватке и заражению питьевой воды и морей, изменениям климата, природным бедствиям, бедности, колоссальным и все растущим различиям между странами и внутри стран, можно утверждать с математической точностью, что экономический и социальный порядок, сегодня существующий в мире, не сможет удержаться. Ты склонен думать, что это действительно важные темы. И меня удивило, что большой новостью, почти что скандалом стало то, что произошло вчера совершенно случайно в Организации Объединенных Наций. Перед тем, как прийти сюда, я был вынужден написать краткую пояснительную записку. Я озаглавил ее "Приветствие Клинтону", и в ней говорится следующее:

"По окончании обеда, данного Генеральным секретарем Организации Объединенных Наций после завершения церемонии открытия Саммита Тысячелетия, всех нас попросили пройти в зал, чтобы сделать официальную фотографию. Мы двигались туда почти что гуськом по узкому проходу между многочисленными столами. Едва ли в четырех метрах впереди я вижу Клинтона, который приветствует проходящих мимо глав государств. Из вежливости президент пожимал руку каждому из них. Я не мог сбежать, чтобы только не проходить через эту точку" - тем более, что мне некуда было бежать (Смех), - "он тоже не мог этого сделать. Это было бы постыдной трусостью со стороны обоих. Я продолжал идти вслед за остальными. Минуты через две я дошел до места, где должен был пройти перед ним. Так же, как все остальные, я остановился на несколько секунд и со всем достоинством и вежливостью поздоровался с ним (Аплодисменты); он сделал в точности то же самое, и я прошел дальше. Было бы экстравагантно и грубо поступить иначе. Все это заняло менее 20 секунд.

Такая простая деталь вскоре стала известной. Многие органы информации рассказали об этом факте в любезных тонах. Немедленно разнеслись десятки слухов. Не слишком хорошо информированные официальные представители прессы выступили с разными версиями.

Майамская мафия" - я никоим образом не говорю о множестве хороших кубинцев, живущих в Майами, – "впала в истерику. По их словам, президент совершил большое преступление. До таких пределов доходит их фундаментализм.

Я, со своей стороны, удовлетворен своим уважительным и цивилизованным поведением в отношении президента страны, являющейся местом проведения саммита" (Аплодисменты).

Сегодня слухов все больше, официальные сообщения утверждают, что я направился туда, где находился президент. Ничего этого не нужно. Все знают, что достойный кубинец никогда не станет просить, чтобы с ним поздоровались или оказали ему честь.

Я закончил. Прошу прощения за свое долгое выступление.

Спасибо (Аплодисменты).