Автор описывает в следующих словах, насколько интенсивными были действия небольшой группы пилотов МиГ-21:

«Какой бы осмотрительности не требовалось от членов штабов и персонала командных пунктов, всегда просачиваются какие-то сведения о боевой операции, которая длится уже более восьми дней и держит в максимальном напряжении сотни мужчин и женщин по обе стороны океана.

Как скрыть, например, оглушительный рев 239 взлетов реактивных боевых самолетов и такое же число посадок – более 50 в день, - хотя бы такое большое число заданий и выполнялось всего девятью пилотами, находившимися в воздухе в среднем по два с половиной часа каждый в дни боев, причем один выполнял почти четыре вылета в день, что означает быть в воздухе 3 часа 45 минут в каждый из этих напряженных дней один за другим.»

«Каким методом можно сохранять в тайне перемещение тысяч людей в идущих на подкрепление бронеколоннах. Как добиться, чтобы оставалось невидимым движение около 200 машин, входящих в каждую из них, включая танки, артиллерию и бронетранспортеры, на протяжении сотен километров в направлении к Мунанго, Темпуэ, Луэне и других мест из Уамбо, Менонге и других пунктов обширной ангольской территории.»

Бронеколонна, вышедшая из Уамбо, которая направлялась к Кангамбе и затем, после прекращения осады, получила приказ повернуть влево в направлении Луэны, извещает командование по радио, что «у них нет горючего». Как рассказывается в книге, «ей и колонне, вышедшей из Менонге, дается указание не двигаться с места, где они находятся, и принять меры безопасности вплоть до того, как их обеспечат горючим. Принимается решение доставить им эти важные поставки на вертолетах. Как всегда, оказывается очень трудно найти колонну. Вертолеты долго облетают местность, не замечая ни малейших ее следов. Наконец ее местонахождение определяется благодаря простыням, наброшенным на деревья.» 

Полковник Кальво сообщает: «Из Луэны в Муанго, примерно в 25 километрах к югу от Луэны, вылетают 6 вертолетов, чтобы доставить 42 бидона бензина – около 10 тысяч литров – колонне Сотомайора. При приземлении сломаны винты Н-08. Позже они вылетают также в район Темпуэ, чтобы обнаружить колонну Суареса, отвезти ему документы и забрать трех имеющихся у них раненых.»

Бронеколонна Суареса, вышедшая из Менонге в направлении Кангамбы, находилась на большом расстоянии от Луэны, откуда вылетают вертолеты с горючим. Это долгий путь, учитывая расстояния Анголы, площадь которой в целом почти в одиннадцать раз больше площади Кубы. То была территория, на которой советский военный советник рекомендовал начать наступление силами кубинской штурмовой бригады, что привело к возникновению разногласий.

«Через несколько минут после полуночи, когда в Луанде была уже суббота 13 августа, Кубе докладывается о точном выполнении приказа эвакуировать из Кангамбы всех кубинских интернационалистов до последнего. Высшее командование РВС подтверждает решение, чтобы колонна, вышедшая из Уамбо, продолжала путь до Луэны, а колонна, вышедшая из Менонге, вернулась в этот город» (важный опорный пункт Южного фронта).

«Полковник Кальво:

То был также день моего рождения, и я рано утром получил поцелуи, присланные мне моей семьей – телепатически. Во второй половине дня мне дарят бутылку вина и бутылку рома, мы отмечаем день рождения Главнокомандующего (родившегося в тот же день) и попутно мой.»

Автор продолжает:

«Но для пилотов и личного состава бронеколонн операции еще далеко не закончены. Вылетают два вертолета с 14 бидонами бензина – примерно 2 800 литров, - предназначенными для колонны из Менонге, которая уже начала движение назад к этому городу. После выполнения этого первого вылета они направляются в аэродром Менонге, чтобы оттуда продолжить снабжение горючим. Другие четыре Ми-8 вылетают из Луэны в направлении Мунанго с еще 5 600 литрами бензина. Их задание – доставить горючее колонне из Уамбо, которая теперь направляется на подкрепление войск, защищающих город Луэна.

Есть много причин для принятия всех этих мер, потому что среди кубинского командования продолжает царить беспокойство. Судя по всему, ангольские власти решили, по крайней мере пока, не эвакуировать свои войска из Кангамбы, и по-прежнему существует риск того, что враг снова нападет как на деревню, так и на колонны, которые все еще движутся по опасным маршрутам.»

Подробно описывая события в Кангамбе на основе свидетельств и документов, автор в главе под заголовком «Мнение подтверждается» подводит нас к самым напряженным часам тех дней:

«Солнце в Анголе еще не взошло. Воскресенье 14 августа. В Луанде часы показывают 4.45 утра, и бойцы, которые дежурят в Центре связи командования кубинской военной миссии, погружены в дремоту, охватывающую на рассвете тех, кто провел ночь без сна. Поступление послания из Гаваны, где еще 23.45 часов предыдущего дня, быстро разгоняет сонливость тех, кто находится в помещении, набитом техническими средствами.

«Зашифрованный текст постепенно проясняется. Его содержание предназначается дивизионному генералу Леопольдо Синтра Фриасу и содержит точные указания Главнокомандующего: «Быть готовыми оказать ФАПЛА поддержку с воздуха в Кангамбе». Если ангольцы наконец-то решат отступить, то помочь им вертолетами. Фидель предостерегает, что враг понес большие потери, но не следует надеяться на это: «Мы выполнили свой долг и действовали и советовали правильно».»

На рассвете того воскресенья 8 южноафриканских бомбардировщиков сбросили свой смертоносный груз на позиции, которые ранее занимали ангольские и кубинские силы в Кангамбе. В Анголе вновь происходила прямая интервенция режима апартеида. Американцы и их южноафриканские союзники не смирялись с катастрофическим поражением. МиГ-21 и ближайшие радары находились в 400 километрах.

«Полковник Н’Гонго (помощник начальника штаба ФАПЛА):

«После поражения марионеток южноафриканцы вынуждены прямо вступить в бой. И вот так южноафриканские расисты силами четырех самолетов типа «Канберра» и четырех самолетов типа «Импала MK-2» полностью разрушили  деревню Кангамба».

«Подполковник Генри:

«…мы выиграли сражение в Кангамбе, мы, пилоты, даже хотели устроить воздушный парад со всем блеском, пронестись там на самолетах, но Фидель говорит: «…я никого там не хочу, ни кубинцев, ни ФАПЛА». Должен признать, что мы выполнили приказ из чувства дисциплины, от веры в Главнокомандующего, но в тот момент мы действительно не понимали…»

«Полковник Эскаланте:

«…Главнокомандующий правда либо маг, либо смотрит в стеклянный шар… Он приказывает срочно эвакуировать людей из Кангамбы, а чуть спустя эскадрилья самолетов «Импала» и другая - самолетов «Канберра» устроили там такую бомбардировку! Он предусмотрел, что южноафриканцы, именно с учетом поражения УНИТА, начнут там бомбардировки. Мы в миссии говорили: «Черт побери, действительно вот так решение принял Главнокомандующий!»

«Дивизионный генерал Леопольдо Синтра Фриас:

«Иногда думаешь, что Главнокомандующий – ясновидящий. Если бы кубинцы оставались там, нам бы снова пришлось начать более длительный бой и в худших для нас условиях, потому что снабжение было бы еще труднее.»

Эти мнения были высказаны в момент, когда напряжение спало, после полных неизвестности, драматических дней боев, однако все из тех военачальников продолжали выполнять полученные приказы абсолютно дисциплинированно, эффективно и серьезно. Совершенно верно, что если в трудные моменты нет доверия руководителям, ничего не идет как надо.

Амельс Эскаланте - тоже проницательный и глубокий исследователь - 20 лет спустя описал с абсолютной точностью битву в Хигуэ, где 45 годами ранее, в июле 1958 года, около 120 человек, почти все новобранцы из школы в Минас-де-Фрио, под командованием десяти-двенадцати командиров-ветеранов нашей войны в Сьерра-Маэстра, сражаясь в течение десяти дней, нанесли вражеской армии и ее подкреплениям потери в три человека на каждого бойца, участвовавшего в операции, и захватили сотни единиц оружия. Используя тот же метод, что и Хорхе Мартин Бландино, Амельс смог более подробно, чем я, узнать о ходе той битвы.

В своей книге «Кангамба» Мартин Бландино приводит ряд подробностей:

«В период с 18 по 23 августа 1983 года, всего через несколько дней после эвакуации кубинских советников из Кангамбы, из портов Сантьяго-де-Куба, Матансас и Мариэль выходят в Анголу суда «Донато Мармоль», «Игнасио Аграмонте» и «Пепито Тей». Таким образом, но в других обстоятельствах, повторяется подвиг 1975 года. В трюмах этих торговых судов, скрытые от вражеских разведовательных средств, направляются в африканскую страну три танковых батальона и один мотострелковый батальон. За этим первым шагом вскоре следует множество других военного, политического и дипломатического характера, так что ФАПЛА и кубинский интернационалистский контингент теперь в состоянии дать отпор новой эскалации наступлений иностранного агрессора и их местных союзников.

Кроме того, все это происходит в момент, когда Кубе угрожает прямая военная агрессия в большом масштабе со стороны вооруженных сил Соединенных Штатов, когда страна прилагает гигантские усилия, претворяя в жизнь концепцию всенародной войны перед лицом постоянных угроз американской администрации Рональда Рейгана…»

Как развивались события, описываемые исследователем?

Мы на Кубе, применяя элементарную логику,  по мере того, как развивались бои, достаточно быстро поняли намерения врага и принимали соответствующие ответные меры. Прежде всего, когда поступили сообщения об окружении 32-й бригады и ее советников, было решено быстро вернуть в Анголу главу военной миссии дивизионного генерала Леопольдо Синтра Фриаса, ветерана Сьерра-Маэстры, горячего сторонника ФАПЛА, в тот момент прибывшего на Кубу. «Надо выручить те силы любой ценой», - таков был полученный им приказ.

В страну, систематически подвергавшуюся нападениям Южной Африки, была отправлена самолетом десантная бригада (так она тогда называлась).

Я уже говорил, что в течение многих лет мы страдали от последствий безнаказанности, которой пользовался фашистский режим апартеида, потерпевший поражение в ходе своей агрессии против Народной Республики Ангола. Я также разъяснил советскому руководству соображения и точки зрения, которых придерживалась Куба.

Продолжение завтра, во вторник.

Фидель Кастро Рус

12 октября 2008 года

17.23 часов